Интриганки

Не дожидаясь бури отрицания быстро вышла из комнаты. Вечером пробки, лучше на метро. Надевая пальто, поправила торчащую из шкафа куртку дочери. От крутки едва уловимо потянуло запахом сигарет. Оксана остановилась, принюхалась.

«Неужели курит?»

Хотела вернуться в комнату и попробовать поговорить с дочкой, но времени до встречи с Женькой оставалось катастрофически мало. Отложила разговор на завтрашний вечер. Сергей будет дома, вместе поговорим.

В кафе «Белый кот» с трудом нашла свободный столик. А говорят, что у населения нет свободных денег, только на необходимые нужды. Что все подушки и сбережения люди давно проели. Что развлечения не входят в список приоритетов. Кто тогда все эти люди? Жители другой планеты? Четверг, зал полон. Никому завтра не надо на работу? Едят, пьют, общаются и никуда не спешат. Соскучились по общению, оттаяли.

Женька появилась сияющая, словно выиграла миллион долларов.

– Тебя поздравлять или сочувствовать? – на всякий случай спросила Оксана.

– Поздравлять, это мой выбор, мое решение.

– Что дальше?

– Пока не определилась. Побуду месяц дома, оформлю пособие, займусь здоровьем. Пора подумать о детях, – она улыбнулась.

– Ты беременная?

– Нет, только планирую.

– Забываю, что нормальные люди детей планируют, – улыбнулась Оксана, – это у нас с девочками все потомство случайно получилось.

– Ты так говоришь, словно не рада детям.

– Маленькие детки – маленькие бедки.

Женя сделала официанту заказ и посмотрела на Оксану.

– Что-то с Лизой?

– А, переходный возраст, – отмахнулась Оксана, – пока была вровень с моими школьниками, было намного проще. Я понимала каждый виток настроения, предугадывала проблемы и возможные реакции.

– Но она не обязана жить по твоей прописанной схеме, – Женя подняла брови и скривила лицо, – себя вспомни в подростковом возрасте.

– Я была примерным ребенком и слушалась родителей.

– А я нет. У меня тоже родители проявляли строгость, запрещали носить короткие юбки и ярко краситься, но я уходила из дома им назло. Знала, что доставляю бездну волнений и делала специально. Мне мама «Сегодня уборка», я в ответ – «вот и убирай» и сбегала на дискотеку. Представляешь? Сейчас понимаю, что они прощали своей единственной дочке любые выходки, как бы тяжело не переживали, на меня не срывались. Смогу я так же поступить со своими детьми? Не знаю. Надо родить, дожить и проверить. А ты сейчас уже можешь исправить то, что тебе не нравилось в твоем воспитании и внести то, чего тебе не хватало. Не ругать дочь бесконечно, а спуститься до ее возраста, поговорить на одном уровне. Не давить авторитетом и знаниями, понимаешь? Найти общий язык. Попробуй. Ты педагог, в конце концов, кому как ни тебе знать, как общаться с детьми.

– В этом и беда, Жень, – тихо вздохнула Оксана, – я словно повар отличник, который придерживается рецепта и не может отступить ни на грамм. Саму бесит, когда защелкиваются кнопки и срабатывают одни и те же рельсы, я попадаю в отработанные схемы и не могу из них выскочить.

– Ты все сама понимаешь и знаешь, – Женя ласково улыбнулась и погладила руку подруги, – главное отследить приход эмоции, щелчок попадания. Сделать один большой вдох, задержать дыхание, развернуться на 180 градусов и сказать совсем не то, что собиралась. Только так ты сломаешь свои схемы и наладишь отношения с дочкой. Будешь понимать и сопереживать ей, а не жестко контролировать и требовать отчета.

– Самое странное, – вздохнула Оксана, – я ведь хочу, как лучше.

– Коню понятно! Ты покажи мне хоть одну мать, которая желает плохого своему ребенку. Но желать и делать, когда тебя не просят, это все равно, что сыпать соль в чай. Это аналогия, чтоб понятней было. Сам по себе чай нейтрального вкуса. Добавишь сахар, станет вкуснее, насыплешь соль – пить невозможно. Но чай, как содержимое, не изменит запаха и цвета. Правда?

– Правда, – кивнула Оксана.

– Так и с воспитанием детей. Любовь и похвала еще никого не испортила, только подсластила вкус жизни. А вот недоверие, претензии, придирки, непрошеные советы и контроль только усугубляют. Соленый чай какое производит впечатление?

– Жуткое, – тихо согласилась Оксана, – никогда не пробовала соленый чай.

– Пробовала, в детстве, только аналогии не проводила.

Оксана замолчала, долго смотрела в окно, потом произнесла:

– Спасибо, Жень. Ты такая мудрая, хотя моложе меня и еще не мама.

– Я рассудительная. Кто знает, какая мамаша буду, – она рассмеялась.

– А я считала тебя медленной улиткой, – призналась Оксана.

– Не обидное сравнение, – улыбнулась Женя, – я считаю, что лучше сто раз подумать прежде, чем высказаться вслух, особенно если это касается близких. Их можно ранить и словом, и действием. Мое увольнение только для окружающих показалось резким решением, я же с этим жила последние два года. Взвешивала нюансы, планировала будущее, искала плюсы, отходные варианты и сама с собой договаривалась.

– Хорошо, что ты меня остановила, и мы не влезли в Маринкину семейную жизнь без разрешения. Получилось бы как с соленым чаем.

– Я? Не помню.

Женя пожала плечами.

Принесли заказ, подруги сменили тему.