Интриганы

Время шло. За прошедшие годы ребята из группы постарели, обзавелись семьями, но своему юношескому увлечению музыкой и байками (в смысле – мотоциклами) не изменили. Они по-прежнему носили длинные волосы, стянутые на затылке резинкой, черные кожаные куртки и, уже не таясь, продолжали давать концерты и пугать жителей канонадным грохотом мотоциклов. Но популярность авангарда, утратив свою подпольную привлекательность, сошла на нет, и группа потеряла большую часть своих фанатов. И, соответственно, доходов. От полного финансового краха их спасал кураевский бар.

Посыльный от Кэбу застал группу в разгар репетиций. На невысоком помосте пела певица с приятным, с оттяжкой в хрипотцу голосом. Услышав, что его зовет сам Зильберлейб, Курица отменил репетицию, бросил обиженной певице: «Тебя не спросили!» – уселся на мотоцикл и помчался в бюро фирмы «Х+3».

Пренебрегая собственным правилом, Кэбу велел пропустить его в своей одежде и в трех словах обрисовал ситуацию.

– Ты должен начать с ним работать.

– Но музыка-то у него хоть приличная? – спросил Гоша.

– Дело не в музыке, а в генерале СБ. Реклама, охрана, медицинские страховки и полные стадионы гарантированы.

Курица, почти физически ощутив шелест новеньких банкнот в руках, не раздумывая согласился. А тут и журналисты подоспели.

Партнеры быстро подсчитали, кому сколько, и разошлись, довольные нежданным заказом.

Наутро популярная в народе газета «Песни о главном» и внеочередной номер журнала «Рок и поп» сообщили своим читателям радостную новость: после десятилетнего перерыва в шоу-бизнес возвращается группа «Кайф». В программе песни в исполнении автора – выдающегося барда Самсона Далилова.

А на улицах репортеры телевидения проводили летучий опрос прохожих, задавая один и тот же вопрос, предварительно читая несколько строк стихотворения.

– Знаете, чьи это строки:

«Одну чувиху встретил я,
Провел домой на всякий случай.
У той чувихи два бедра,
Одно бедро другого круче».

Ответы прохожих поражали своим разнообразием. Называли в основном Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Чехова, Толстого и Достоевского. И только две аспирантки академии госслужащих были близки к разгадке, назвав Жванецкого.

– Нет, это не Жванецкий. Это Далилов, – объяснил репортер. И слава Самсона начала расти, как молодой бамбук.

10

Ночь перед первой репетицией Самсон долго мучился от бессонницы. Таращился у окна на висящий в небе скорбный молодой месяц, ходил по комнате из угла в угол и все твердил, бессмысленно и монотонно: «Нельзя! Забудь об этом! Вспомни, кто ты, а кто она! Выкинь из головы!» Под утро, утомленный, истерзанный, он прямо в одежде повалился на диван и забылся беспокойным сном.

Во сне ему привиделась Диана в белом свадебном платье. Она вышла на крыльцо церкви под руку с каким-то мужчиной в генеральской форме. Ревность охватила Самсона. Стало больно. Где-то зазвучали колокола…

Самсон открыл глаза и рывком сел на диване. Откуда-то издалека, словно из плотного, не пропускающего звуки тумана, доносились звонки в дверь. «К кому-то гости», – подумал Самсон. Он чувствовал себя совершенно разбитым.

Звонки прекратились, затем в комнату постучали.

– Секунду, – бесцветным голосом сказал Самсон. Он с трудом встал и поправил измятые после сна брюки. – Входите!..

В комнате появился человек в длинном кожаном плаще и в черных солнцезащитных очках. От него пахло коньяком и сигарным дымом. В коридоре, прижимая к груди газету «Песни о главном», стояла Кира Арнольдовна. Это она открыла посетителю входную дверь. В другом случае, впустив в дом мужчину (да еще так пахнущего!), она бы немедленно юркнула в свою комнату, но сейчас дело касалось дорогого ей Самсона, и она отважилась остаться.

– Собирайтесь, – сказал кожаный плащ.

– Опять?! – всхлипнул Самсон, вспомнив недавний арест. – За что?

– Не за что, а куда? – поправил его плащ. – На репетицию. Вас же вчера предупредил Зильберлейб. И не забудьте тексты своих песен.

– У меня их всего пять, – смутился Самсон.

И тут Кира Арнольдовна не сдержала переполнявших ее чувств.

– Я знала! Знала!.. – вскричала она, размахивая газетой. – Я всегда в вас верила!..

– Вы, наверное, хотели сказать, верили в талант господина Далилова, – поправил ее кожаный гость.

– В талант! Безусловно, в талант! – немедленно согласилась Кира Арнольдовна, но, сообразив, что разговаривает с незнакомым мужчиной, стушевалась и исчезла.

Самсон вяло поднялся, достал из шкафа пожелтевшую от времени школьную тетрадку и последовал за гостем.

Во дворе его ждал лимузин. Гость предупредительно распахнул дверцу машины, при этом внимательно осматривая крыши и окна домов, выходящих в тупик.