Интриги королевского двора

Поэтому сейчас Миранда была заплакана, замурзана, растрепана и производила впечатление совершенно потерянного ребенка. Но руки-ноги действовали, голова тоже работала... поэтому ровно через секунду девочка опять разревелась в шесть ручьев.

- Ну-ну... - барон соизволил подняться с земли и неловко погладить ребенка по головке. - все будет хорошо, никто тебя не обидит...

Слезы стали интенсивнее.

- Немножечко поживешь у меня в гостях, а там посмотрим...

Барон как раз раздумывал, что хорошо бы поискать невесту, но где найти благородную дворянку в местной глуши?

Ехать в Альтвер?

А тут...

Хотя кусок может и не по рту оказаться, все же граф Иртон приближен ко двору, король его за что-то любит...

Это надо тщательно обдумать.

Впрочем, этого барон сделать и не успел.

***

Лиля уверенно держалась в седле. Вперед не лезла, но и старалась не отставать. А в голове теснились всякие ужасы из времен экстремизма.

Отрезанные детские пальчики, приложенные к требованию о выкупе.

Похищение детей, чтобы заставить что-то сделать их родителей. Так часто, так страшно...

Шантаж ребенком... что может быть хуже?

Логично мысли перескочили с шантажа, на тех,. кто им занимается. Чаще всего - какие-нибудь экстремисты.

Лиля невольно вспоминала видеокассеты, которые показывал отец. С записями того, что творят 'мирные исламисты'.

И женщину слегка трясло.

Богом клянусь, здесь такого никогда не будет.

Я раздавлю это в самом зародыше.

Никаких переговоров с террористами и шантажистами.

Лиля не понимала до конца, что в средние века такого не было. Она вспоминала лившийся с экранов кошмар. Она просто вспоминала...

Как говорил Лилин отец, глядя на очередной телесюжет со взрывом или захватом заложников - на решительные действия у власти яиц не хватает.

И характеризовал правительство коротким неприличным словом.

А дочь слушала. И впитывала, что никогда нельзя вести переговоры с террористом и шантажистом. Чем бы ни угрожали - нельзя!

Потому что эти мрази никогда не удовлетворяются полученным.

А значит...

Лиля знала, что сделает с теми, кто тронул ее ребенка.

Уничтожит.

Грязно и кроваво. А тела оставит на перекрестке дорог с соответствующей надписью.

Пусть даже пастер ее проклянет - она поступит, как учил отец.

А папа считал, что если бы власть проявила решительность - захваты заложников прекратились бы раз и навсегда.

Надо просто следовать трем пунктам:

- не соглашаться ни с одним условием террористов.

- уничтожать их, как бешеных зверей, не считаясь с потерями. Кого можно - брать живым и уничтожать самой страшной смертью для данного человека.

- уничтожать их семьи и села.

Да, страшно.

Кроваво.

И очень мерзко.

Но Лилиан - нет, сейчас скорее Аля Скороленок, собиралась сейчас следовать папиным советам, а не слюнявым уродам, которые лили крокодиловы сопли с экранов телевизоров. Даже ценой своей души - она не допустит повторения того кошмара в этом мире.

Это - ее грех.

Она ответит... господи!!! Хоть бы Мири была жива!!!

Собаки вдруг зарычали. Глухо, утробно...

- Они рядом! - Лейс обернулся к Лиле. - Ваше сиятельство, держитесь сзади. Ясно?

Лиля кивнула.

Рука сама собой легла на нож.

В комнате, осторожно, она пробовала повторить то, что умела Аля. И знала - она не полностью беззащитна. Но с тренированным воином лучше не сходиться.

Справимся...

Собаки свернули в сторону с дороги - и пришлось спешиться. Лейс отрядил двоих вести коней - и Лиля присоединилась к ним. Пусть хоть польза будет. Да и не будет ее жеребец слушаться кого-то другого.

Зачем идти через лес?

Сейчас, чуть-чуть подумав, Лиля сильно подозревала в похищении барона Донтера. Только - зачем? Какой в этом смысл?

Он же не может не понимать, что его поймают... хотя...

Если бы не мальчишка (с меня причитается...) когда бы еще хватились ребенка? Похитители ушли бы далеко. И догнать их... и вообще - она что, припрется в замок барона и начнет права качать - я точно знаю, это вы ребенка поперли... найдет она там девочку?

Да ни разу!

Носки в квартире иногда не найдешь, не то, что ребенка в баронстве...

А еще...

Это не двадцать первый век, где уже сложилась культура обращения с заложниками, и это стало обычным. Здесь свои правила.

Расспросить бы Лейса... но - нельзя. Он возглавляет погоню, он - командир. Тут она вперед не полезет. Люди должны видеть, что ведущий - один. И она не оспаривает его главенство.

Некогда расспрашивать, вот возьмем похитителей - тогда и решим.

А потом зазвенели мечи.

Лиля оглянулась на мужчин, которые вели коней.

Те торопливо приматывали поводья к деревьям, фиксировали и доставали оружие.

Женщина не стала мешкать. Уж что-что, а узлы вязать она умеет. Джейми сноровисто помогал ей. Лонс также ввязался в драку. И звенел мечом где-то впереди. Точнее Лиля не видела. Лошади и деревья заслоняли.

***

Будучи в тылу, Лиля не знала, что Лейс первым увидел барона - и стоящую перед ним Миранду.

А заодно мгновенно оценил обстановку на поляне.

Всего десяток человек.