Интриги Марии. Книги 1-2

— Огромная. Если все дело в вашем сердце, укротите его поскорее, если хотите избежать серьезных ран! С тех пор как он приехал в Париж и я узнал, что он ваш любовник, я навел справки, проследил за ними выяснил, что милорд любит бывать в самых злачных уголках города, где он удовлетворяет свои странные инстинкты, странные даже для англичанина, хоть говорят, что они и склонны якшаться со всяким сбродом.

— Странные инстинкты? Притом что он убежденный гугенот, весьма строгих нравов, и лишь страсть, которую я в нем вызываю…

— Безумно желать женщину — это одно, любить же — совсем другое. А этот человек вас не любит, поскольку он не любит никого, кроме себя. Ни покойного короля Якова, фаворитом которого он был, ни жену, которую он взял исключительно ради ее титула и состояния и которую он регулярно брюхатит для поддержания спокойствия.

— Замолчите, — прошипела Мария, которая почувствовала, как ледяная рука сжимает ее сердце. — Вы только повторяете сплетни кухарок, и я не намерена вас больше слушать. Вы просто не смогли бы узнать столько гадких, грязных вещей об этом человеке.

— Нет ничего невозможного. Нужно лишь иметь терпение и уметь расспрашивать. Поверьте мне, мадам, вам нужно бежать подальше от этого человек, пока еще не поздно! И прежде всего откажитесь от этой поездки в Англию, где у вас не будет от него защиты.

— Да вы грезите, честное слово! Не будет защиты? А о моем супруге вы забыли?

— Это вы о нем позабыли! К тому же он так счастлив своей ролью «жениха» принцессы, что дорогие англичане могут дурачить его еще больше, чем обычно. Будьте благоразумны и отпустите его одного! Вам несложно будет предпочесть остаться с королевой, когда она возвратится в Париж.

— Нет! Это решено! А вот ваше поведение… Что-то вы чересчур интересуетесь моими делами. Если бы я не позвала вас, вы ведь не моргнув глазом позволили бы мне уехать в Англию, которой вы меня так пугаете?

— Позвольте теперь мне не согласиться…

Он достал из краги одной из форменных перчаток тщательно сложенный листок бумаги и подал ей:

— Я решил по окончании караульной смены отыскать мадемуазель дю Латц и передать ей эту записку, где я умоляю вас уделить мне несколько минут. Вы упростили мне задачу, и я благодарен вам, ибо смог вас предупредить. Я сделал то, что хотел, и даже если вы мне не верите, постарайтесь иногда вспоминать все, что я вам говорил. Этот человек — демон, чья единственная цель — присваивать все, что ему нравится! Постарайтесь полюбить кого-нибудь другого! У вас ведь такой большой выбор!

После этих слов Мальвиль низко поклонился, отступая, точно перед королевой, затем надел свою серую шляпу с красным султаном и вернулся к своему товарищу. В это время Элен подошла к герцогине, сидевшей на скамье совершенно неподвижно. Девушка тотчас забеспокоилась:

— Вы плохо себя чувствуете, мадам?

Мария встала, молча улыбнулась ей и зашагала по направлению к дворцу, где сверкал огнями и шумел праздник. Поднявшись в свою спальню, она отослала прислугу и тотчас легла, притворившись спящей. Но отдохнуть в ту ночь ей так и не пришлось, когда к ней присоединился супруг.

На другой день она с явным облегчением наблюдала отъезд мушкетеров. Страстная любовь, которую она испытывала к Холланду, заставила ее гнать от себя предостережения Мальвиля и воспоминания о его многолетней верной службе. Она злилась на него теперь за то, что он посмел следить за ее возлюбленным и прислушиваться к самым грязным сплетням. Разрушать репутации издавна было излюбленным времяпрепровождением при дворе. Габриэль долго жил там, и она даже не старалась найти подходящее объяснение его суровому предостережению. Ей так легко было приписать его самой обыкновенной ревности. Еще когда он покидал дворец Шеврезов, у Марии возникло смутное подозрение, что он мог быть влюблен в нее, как множество других мужчин, и боялся ненароком выдать себя. И когда он узнал о ее связи с Холландом, его просто-напросто захлестнула ревность! У нее же было полно других забот помимо душевных переживаний бывшего шталмейстера.

Вечером они уже были в Монтидье, где встретились с кортежем двух королев, двигавшихся в сопровождении двух отрядов телохранителей. На этот раз присутствовала большая часть двора. Всех этих людей нужно было где-то размещать на ночлег. Временно приписанная к Генриетте-Марии, мадам де Шеврез не могла находиться рядом с Анной Австрийской, так как подозрительность короля отделила две группы друг от друга. Следовательно, не могло быть и речи о том, чтобы Бекингэм приблизился к даме своего сердца!