Интрижка (СИ)

— Благодарю Бога за тебя. Дэйва и тебя. Благодарю Бога, что у папы была ты, и он подарил тебя нам. Если бы он этого не сделал, у меня не было бы многого, Марго. Слишком долго перечислять. Только на манеры поведения за столом ушла бы неделя. Но теперь появилось много нового. И если бы у меня не было тебя, я бы не знал, как любить ее так, как ей нужно.

В глазах Марго заблестели слезы, и она попыталась убрать руку, потому что была из тех женщин, кто выходит из комнаты, чтобы выразить свои эмоции наедине с собой, вероятно, потому, что провела большую часть жизни среди мужчин и считала, что они понятия не имеют, как с этим справиться.

За исключением того, что эти мужчины тоже жили с ней, так что в этом она ошибалась.

Другими словами, хватка Джонни только усилилась, чтобы Марго не ускользнула.

— Она потеряла маму и оплакивает ее, будто это случилось вчера. Но рядом с тобой она расцветает. Ты пытаешься вести себя как дива, милая, но ты ничего не можешь поделать, кроме как просто отдавать и отдавать. Спасибо, что вернула это Иззи.

— Прекрати, — прошептала она.

Он не прекратил.

— Танец матери и сына, — тихо сказал он.

Ее глаза засияли ярче.

— Ты уже делала это три раза, готова для четвертого? — спросил он.

Она сглотнула.

Шмыгнула носом.

Расправила плечи.

Затем заявила, крепко сжав его руку:

— Абсолютно.

Она подарила ему это, и это был не первый подарок, за который он был бы вечно благодарен.

Но это была Марго.

Значит, она еще не закончила.

— Однако, поскольку я также намерена выступить в другой важной роли, тебе лучше подготовить Элизу. Потому что все знают, что свадьба девушки — не ее. Это свадьба, о которой всегда мечтала ее мать, или же свадьба, которую, по мнению ее матери, она должна устроить. А я родила троих сыновей и помогла вырастить еще двоих. У женщин первых трех сыновей были матери. Теперь настала моя очередь.

На это Джонни разразился смехом.

***

Солнце уже село.

Рождественские гирлянды на дереве были зажжены.

Фруктовые водки ждали своего часа.

Покрывала расстелены на траве.

Итак, они сидели под лунным светом, рождественскими гирляндами и кристаллами, каждая пара на своем покрывале, потягивали водку, тихо разговаривали и негоромко посмеивались, потому что Адди кормила сына из бутылочки, готовя ко сну.

Джонни хмуро смотрел на брата, растянувшегося вместе с Адди на покрывале, наблюдая, как она кормит сына, словно никогда не видел ничего более прекрасного.

— Джонни, дорогой, не мог бы ты передать мне бутылочку с имбирем и персиком? — тихо попросила Иззи.

Он потянулся к бутылке водки, которая, как он догадался, была с имбирем и персиком, потому что в ней плавали персики, а также что-то похожее на нарезанные зубчики чеснока (бутылка, которую он избегал, пока она только что не рассказала, что в ней, потому что не думал, что будет большим поклонником персика с чесноком).

Повернувшись, он протянул ее ей.

Она взяла бутылку со словами:

— Спасибо, häschen.

Он ничего не сказал.

Просто смотрел на лицо Иззи в лунном свете и рождественских огнях, видя уже сейчас, когда она сидела рядом с ним на покрывале, в окружении семьи и друзей, что она счастлива.

Она была такой, какой, по ее мнению, хотела быть ее мама.

Она была на своем месте.

Была там, где всегда хотела.

Была переполнена безмятежностью.

Джонни подумал, что никогда не видел более красивой женщины, чем та, которая была запечатлена с дочерьми на фотографиях в конюшне Иззи.

Но теперь изменил свое мнение.

Элиза поставила бутылку на траву рядом с покрывалом и подняла на него глаза.

Склонив голову набок, она спросила:

— Ты в порядке?

— Лучше не бывает, детка.

Она улыбнулась.

И его захлестнуло счастье.

Так что, Джонни забыл о брате на покрывале с Адди.

Иззи была счастлива.

Следовательно, и Джонни тоже.

И они купались в этом счастье и на следующий день, в воскресенье, когда утром он погрузил Иззи и свою собаку в пикап и весь день провел со своей женщиной в постели на мельнице.

И они продолжали купаться в счастье, заснув вместе и проснувшись вместе на следующее утро.

Только в понедельник днем безмятежность Иззи была разрушена, когда ее мир лунного света, кристаллов, фруктовой водки и хороших людей, над созданием которого, как знал Джонни, она трудилась всю свою жизнь, развалился.

И когда это произошло, все, кто лежал на тех покрывалах, провалились прямиком в ад.

Глава 20 Ты можешь ехать быстрее?

Джонни

В ПОНЕДЕЛЬНИК ДНЕМ Джонни оттирал руки от масла, когда в комбинезоне зазвонил его телефон.

Обычно он проигнорировал бы его.

Но тогда в его жизни не было Иззи.

Он схватил бумажное полотенце, быстро вытерся им и все еще грязными руками вытащил телефон.

Звонила Из.

Он нажал «ответить», поднес телефон к уху и поздоровался:

— Привет, spätzchen.

— Джонни.

Раскаленный докрасна железный штырь вонзился ему в спину, он вскинул голову, находя глазами Тоби, склонившегося над машиной.

Будто почувствовав взгляд брата и то, что он услышал в голосе Иззи, Тоби поднял голову, и их взгляды встретились.

— Из, что случилось? — прорычал он.

— Джонни, — повторила она своим пугающим голосом.