Интро Канарейки (СИ)

Она это всё, конечно, терпела. До мелкого, путавшегося под ногами, дела ей не было. А сама… Не знаю, что побуждало в ней такие сильные чувства к безработному садисту… Может понимала, что алкоголичка с "приданным" никому особо не нужна, может боялась, что её вышвырнут с той, пропахшей гарью и мочой, малосемейки, или, это действительно была такая, извращённая, любовь… Знаю одно, мне в их существовании была отведена не самая лакомая роль…

Чуть ли не каждый день в этой самой, затхлой комнатушке, собирались какие-то люди, ведущие подобный образ жизни. Бухали, какое-то ядреное пойло, которое бадяжили со всего, что под руку подвернулось. Это я, конечно, образно… Не знаю, что именно было в тех грязных пластиковых бутылках, но ужасный запах… До сих пор живёт в памяти! Еды дома не было почти никогда. Те скромные крохи, что оставались после разгула, не могли и голубя насытить! Потому я попрошайничал. Как правило, в вечернее время, пока у нас были гости.

Так длилось до моего семилетия… День рождения, конечно, праздновали только родители. Да они и каждый день так праздновали… К ночи отец уже изрядно захмелел. По накатанной схеме нашёл о чем повздорить с матерью, и пошел в разнос… Только хуже, чем обычно. До того момента он как то вовремя останавливался. Фингалы под глазами, синяки на теле… Ну, пару раз ломал рёбра. Но, в этот раз и не думал прекращать!

Я видел… Ещё немного, и ей конец… До того я не боялся так ни разу! Он бил её, бил, куда и чем придется! Ночную рубашку мамы заливала кровь… Если ничего не сделать… Этой мысли было достаточно, чтобы худощавый, трусливый ребёнок взял в руки кухонный нож, и бросился с ним на обезумевшего родителя.

Да, Канарейка, ты правильно поняла… Первым человеком, которого я убил, был мой отец.

Я хотел защитить маму. Как мог. Только, она моих стараний не оценила… Помню, как сейчас: стою, держу в руке окровавленный сплав. На полу, совсем рядом, труп папы… Ни кричать, ни плакать не могу. Полный шок, полная прострация… И лишь жуткий женский визг, слова в мой адрес, которые много лет она хранила в себе, но только тогда озвучила. О том, какой я ничтожный, о том, что ошибка природы. Что никто меня не просил… Что лучше бы умерло их залётное отродье, чем её любимый мужчина!

Труп она зарыла ночью, во дворе за домом. Такая себе могила… И после этого мы сосуществовали под одной крышей ещё пять лет… Мать не трогала меня. Боялась, что убийца-сын даст отпор. А я искал подработки, и получал за них пищу. Так жил сам, и её обеспечивал. Пока она не решила, что достойна более хорошей жизни.

Нашла какого-то сутенёра, который согласился предоставить своё покровительство. Показал "Высший свет", продавая изношенное тело за гроши каждому желающему. На мой протест… Меня выгнали из дома. Лучше было уйти по доброй воле, пока сутенер не подключил своих громил. Так я и поступил… Как продолжалась судьба мамы дальше- я не знаю. Когда стал на ноги, подключил каналы. Жила она после того ещё два года. Потом погибла… Какой-то очередной клиент подрезал…

Глаза Никиты пустые… Он не плачет, будто абстрагируется от всего этого кошмара… Пытается рассказывать, как сторонний наблюдатель. Но, я то вижу, как ему больно… Вижу, что старые шрамы ещё не зажили… Да и, такие шрамы вряд ли хоть когда-нибудь заживут… Крепко сжала его большую и сильную ладонь, пытаясь дать поддержку, напомнить, что я рядом, что всё позади… Любимый поднял на меня взгляд, и вдруг показалось, что пелена пустоты пропустила лучик света… Или, мне хотелось в это верить?

— Знаешь, я часто думал с тех пор — если бы имел что ей предложить, чем удержать… Возможно, она и сейчас была бы жива! Возможно, у меня бы, хоть недолго, была семья…

— Ты не виноват! Ни в чем не виноват! — нежно обняла, прижалась к твердому телу, за которым скрывается такая ранимая, искалеченная горем душа! У самой глаза на мокром месте… Пытаюсь сдержаться, чтобы не навеять ему своей тоски. Сколько же пережил этот мужчина! А я всё это время верила, что большей несправедливости, чем приюты, просто не существует… Оказывается, горе может найти и свободного человека…

— Возможно и не виноват…. Только, именно эти мысли мотивировали меня карабкаться к высотам. Когда остался без крыши над головой, подохнуть мог сразу. Но, я старался! Как мог! Не просто выжить… Начать жить! Благо, тогда было лето, и убежище не имело такого значения, как в холодную пору. Подработки свои не бросил, потому еды хватало. Только, на одних сухих пайках в качестве оплаты, выше беспризорника не поднимешься… потому я нашел вариант, как заработать. Стал барыгой. Характер уже тогда был боевой, носится по кабакам и клубам не боялся… Ну и, со временем меня заметил главный. Не знаю, чем я ему пригляделся, но он сделал меня своим приемником… А там понеслось- зашёл к нужным людям, провернул нужное дело. Поднимался выше и выше, пока не переплюнул своих "учителей". Пока не добился успеха… пока не стал тем, кем являюсь… И, именно поэтому, я не могу всё просто бросить. Прости.