Интро Канарейки (СИ)

Аукцион становится настоящей дуэлью между мной и Кириллом. Никто не собирается сдаваться! Глаза чертового Валерия восторженно блестят от предвкушения. Восемнадцать миллионов… я понимаю, что пора намекнуть товарищу о бессмысленности его действий. Поворачиваюсь в его сторону, встречаюсь с решительным взглядом соперника и отвечаю ему своим. Он знает меня уже лет двадцать. И должен понимать, что когда я так смотрю- спорить не имеет смысла. Что ж, как я и думал, понимает! На двадцати миллионах аукцион объявляется оконченным и меня поздравляют с удачной покупкой. Кирилл, мягко сказать, разочарован. А, вернее, полностью подавлен. Смотрит на Мою девочку глазами, полными грусти, как на образ Мадонны, к которому никогда не сможет дотянуться… Подхожу к нему. Нужно выяснить, с чего он решил со мной соперничать. Конечно, композитор не мог проигнорировать такое выступление. Но, если в девочке заинтересован я… Он никогда мне не перечил раньше!

— Кирилл, что это было? Ты же видел, я положил на неё глаз!

Он с непередаваемой злобой зыркнул в мою сторону. Сжал руки в кулаки так, что на коже выступили вены. Ещё немного, и я решил бы, что приятель хочет влепить мне! Но он, собирая в закромах души всё оставшееся самообладание, делает глубокий глоток воздуха и расслабляется…

— Никита, мы друзья уже множество времени. Я прав?

— Совершенно. И я очень ценю нашу дружбу.

— Я никогда и ни о чем прежде тебя не просил. Но, сейчас… Пожалуйста, продай мне эту девушку! Я заплачу больше, сколько скажешь! И останусь твоим должником!

— Ты с ума сошел, приятель? Может не помнишь, но денег мне хватает! Я купил её и отказываться не собираюсь!

— Прошу тебя!!! Она не может быть твоей очередной игрушкой! Ты же сам всё слышал… Этот божественный голос, харизма, ангельская внешность… Девушка- дар миру от самого Бога! Я дам ей свободу и открою её для всего мира! А ты? С тобой…

— Что со мной? Говори, Кирилл! — на лице выступили скулы, заиграли желваки. Со мной никто и никогда не позволял себе такой заносчивости!

— С тобой она пропадёт! И я никогда тебе этого не прощу!

— Это твоё желание? Что ж, друг, мне кажется, ты у меня загостился! Время позднее, так-что, едь ка ты домой! Мне больше нечего сказать!

Развернулся к сцене, чтобы забрать свой "трофей", который, возможно, обойдётся мне гораздо дороже двадцати миллионов. И, к моему удивлению, не обнаружил там певчую птичку. Я и так зол, как собака, из-за выходки друга, теперь ещё и моя покупка где-то делась без моего ведома! Осмотрел сцену. Она выходила с правого кармана, наверное, туда же и вернулась. Практически залетел на сцену, отдернул ширму и вижу, как мерзкий барыга стоит впритык к моей крошке! Из-за спины не видно, что он там делает, но, даже если просто стоит… Да я тебе башку оторву, если ещё раз увижу с ней рядом! Объяснил ему это так доходчиво, что трусливая натура больше не позволит псу приблизиться к кому-либо из моего окружения. Теперь нужно забрать девочку домой. Посмотрел на неё… И сразу оттаял от накативших за день злости и напряжения. Взял за тонкую, хрупкую ладошку и повел прочь с этого заведения, навстречу новой жизни…

Совместный ужин

Никита

Только мы вышли за пределы клуба, как я почувствовал непреодолимое желание разрядиться дозой никотина. Сигареты меня успокаивали, помогали привести в порядок мысли. А это было необходимо, после всех событий сегодняшнего вечера. Достал из кармана серебряный портсигар, холодными пальцами выудил своё успокоительное, сжал губами фильтр и обдал импортный табак огнём старинной, подаренной Кириллом, зажигалки. Затянулся и получил долгожданную разрядку… Осмотрел жадно свое новое приобретение. Нет, я не жалею, что рассорился с другом. Она того стоит, однозначно! А товарищ ещё одумается. Сам же прощения попросит, когда придёт в себя!

— Девочка, тебя как зовут? — поинтересовался, попутно выпуская в вечернюю темень туманные клубы дыма.

Стоит, смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Наивными, детскими, я бы сказал. Кутается в мой пиджак, совершенно неподходящий хрупкой маленькой птичке. Он буквально заменяет ей плед. От холода топает каблучком о заснеженный асфальт, и робко отвечает:

— Господин, имени у меня нет. Вы можете звать меня, как вам будет угодно.

— А как тебя называли в приюте?

— Канарейкой… — покорно ответила она, опуская печальный взгляд.

— Что ж, определенно, тебе эта кличка подходит — хотел сделать комплимент её дивному голосу, но, видимо, задел за спрятанную глубоко в душе струну боли. Не похоже, чтобы девочке нравилось это прозвище. Ладно, об этом потом.

— Давай-ка поедем домой. Пока ты совсем не замерзла.

Пошел в сторону стоянки. Канарейка последовала за мной, мелкими неуверенными шагами пытаясь поспеть за заданным темпом. Открыл дверцу Bugatti Veyron и жестом приказал девчонке садиться. Она заняла заднее сидение, и я разместился рядом. Дал водителю знак трогать и авто понеслось по трассе к моей загородной вилле.