Читаем Интроверт в экстравертном мире полностью

Рассчитано оно, скажем, на месяц и актуально для тех, кто дружит «виртуально», тоскуя по друзьям, которые… Для начала выделите свой интровертный ближний круг. Не надо никому рассказывать и показывать пальцем. Просто посмотрите на себя. Один человек? Три? Десять?

Затем сделайте вообще глубоко постыдную вещь: возьмите бумажку и запишите, сколько раз и в какой форме вы общались с каждым из своих «ближних» за последний месяц, две недели, неделю. Тех, кого видите или слышите каждую неделю, можете опустить. Остальных вынесите в отдельный список и посмотрите, что происходит. Если «видимость» и «слышимость» случается реже, чем раз в неделю и не по вашей инициативе, можно приступать к упражнению. (Эсэмэски, комментарии в социальных сетях не считаются, а вот личные письма, именно письма по электронной почте или переданные как-то еще, вполне принимаются в расчет.)

Берем ближайший месяц как минимум и квартал как максимум. И, начертив себе табличку с неделями, выписываем желаемую дату общения, напрягаемся и находим тему, еще напрягаемся и записываем форму. Все, теперь можете с ужасом взглянуть на расписание и понять, насколько вы себя подставили. Есть время пострадать и отказаться от задуманного. Большинство так и сделает. Глупо ведь заранее знать и время, и форму, и тему встречи с теми, кто тебе симпатичен. Глупо. Но другого способа заставить себя проявлять инициативу и показывать людям их необходимость и свое хорошее отношение я не знаю.

После месяца глупейших мук и довольно смешных по исполнению звонков и свиданий становится легче. Если продержитесь три месяца, войдете во вкус и… Ну, увидите, что будет.

<p>Счастье изнутри, удовлетворение снаружи</p>

И снова в который раз попробуем отказаться от образа интроверта как мрачного, замкнутого, медлительного и холодного типа. Просто допустим, что интровертов на планете если не половина, то хотя бы 30 %, а людей, имеющих наравне с экстравертными и интровертные черты, и того больше. Неужели вы часто видите вокруг себя соответствующие этому портрету личности? Конечно, нет. Интроверты бывают разные. То, что их объединяет, я уже описала выше. Сейчас мы говорим о творческом подходе, а значит, о возможности так себя обустроить, чтобы быть счастливым, учитывая данность и, если есть желание, быть успешным, несмотря на то, что современный мир склонен к экстраверсии.

Так вот, счастье интроверта живет внутри, и для того, чтобы оно жило там хорошо, необходимы место, события и время. В данном случае счастье – это гармония с собой, так как для интроверта он/она сам(-а) – главный человек в мире. Он же самый понимающий. А для интроверта очень важно, чтобы его понимали. Но тут я забегаю вперед. Итак, взаимопонимание с самим собой – главное условие счастья.

Вторым условием является то, что никто не должен мешать. Чужие мнения, эмоции, доводы, предложения, попытки привлечь внимание к счастью не имеют никакого отношения. Это все, что происходит за кругом, где интроверт может быть счастлив. Не пугайтесь, это вовсе не отменяет дружбы, любви и многих других приятных вещей, связанных с человеческим общением. Я говорю про несанкционированные попытки влезть во внутреннюю жизнь. Они совершенно не согласуются у нас с понятием счастья.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука