Интуит. Арка 1. Том 1

— Ах, мама, мамочка, пусть он вернётся сейчас. Я видела страшный сон, папу в нём украли, забрали навсегда! Прошу тебя, пусть он вернётся, я так за него боюсь, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Ох, ну хорошо, — она встала и подошла к чаше с водой, — Кичандаш, — сказала она в чашу. Судя по всему, это было какое-то средство связи. Не знаю, что ответил ей появившийся в чаше супруг, но она сказала, — нашей Гульбаше приснился кошмар. Она не успокоится, пока ты не придешь. Пожалуйста, возвращайся прямо сейчас, тем более, что ты должен был вернуться ещё час назад, — судя по всему, такое положение дел Кичандашу, увлёкшемуся игрой с пленным, совсем не понравилось, но он очень любил свою маленькую дочку, и потому согласился.

— Отлично, — сказал я Аксоше, — он уходит. Мне пора к Сайрашу. Спасибо тебе большое, Аксоша, твоя помощь была неоценима.

— Пожалуйста, Дамиа… Дэмиен. А не мог бы ты позволить… — она сделала пару шагов ко мне.

— Нет, пожалуйста. Не привязывайся ко мне. Нам не быть вместе, мы оба это знаем. Не давай этой иллюзии ослепить себя. Поверь, однажды ты найдёшь свое счастье.

— Да, прости меня. Я забылась. Что ж, удачи тебе, — она повернулась и пошла домой. Самым окольным путем, дабы избежать встречи с любопытными подругами. Я же поспешил к пленному таисиану.

Когда я подошёл к зданию, где держали Сайраша, Кичандаша там уже не было. Замок был заперт на обычный ключ. Вызвав немного воды из заблаговременно пополненной у тетушки Риаши фляжки, я аккуратно вставил её в замочную скважину, самую малость уменьшил и заморозил, создав почти точную копию ключа. Готово. Я вошел в здание. Аксоша не ошиблась: здесь было всего-то три камеры — исключительно запереть какого-нибудь редкого буйного или пьяного — перебеситься и успокоиться. Однако же, когда я вошел в комнату, где находился Сайраш, то увидел, что лежит он на типичном столе, который используют в инквизиции для допросов и пыток — с ремнями на запястьях, ступнях и горле. Кичандаш, как видно, намеренно слишком сильно затянул ремень у горла, так что бедняга не мог даже сделать полноценный вдох. Тёмных пятен на животе заметно прибавилось, было даже несколько порезов. Он был без сознания.

Тёмная волна гнева снова подняла змеиную голову: ну попадись мне этот Кичандаш. По стене размазал бы без зазрения совести. Я бросился к Сайрашу, чтобы ослабить ремни, но остановился. Здесь надо быть осторожнее. Если простых узников ещё могли оставить без особой охраны, то в случае богохульника маги крови наверняка озаботились, чтобы пленник никуда не делся, а до момента приведения приговора в исполнение искренне раскаивался в содеянном. Я осторожно принялся проверять ремни, которые удерживали Сайраша на пыточном столе. А они были зачарованы, и снять охранное заклятие так, чтобы об этом не узнал сотворивший его хозяин, было невозможно. Однако при дальнейшем изучении я понял… что ремни зачарованы кровью самого Сайраша.

Горестно вдохнув, я вспомнил, как Миа очистила мой разум, и попытался хотя бы приблизительно вернуть себя в то же состояние. Всё равно я ничего не мог сейчас сделать. Время расплатиться по счетам ещё придёт. И, прости Аорташ своего новоиспечённого подопечного, я далеко не уверен, что обойдётся без кровопролития.

Но сейчас надо было думать не об этом! Хрипевший в забытье Сайраш, кажется, даже не осознавал, что его оставили в покое. Но как, как ему помочь? Ответ, пришёл, как всегда, с другой точки зрения. Нельзя трогать ремни — значит, надо вырвать куски железа, на которых они закреплены. Что мешает создать настолько тонкий слой воды, который даже железо разрежет, как масло? С наличием инстинкта, который заботливо подскажет, как надо всё правильно сделать, ничего. Сконцентрировавшись, я создал прямоугольное лезвие, которым снизу стола тщательно прицелился и сделал дыру. Затем аккуратно, не касаясь ремешка, подцепил рукой железный кубик с петлёй и убрал его на другой конец стола. Наконец-то бедняга задышал.