Интуиция

Моя шея является источником подозрений. Я не могу остановить кровотечение, хоть Булочка дала мне шелковый шарф, чтобы повязать его на шею, после шести часов, проведенных в аэропорту под стражей, кровь начинает проступать сквозь шарф. Я говорю полиции, что у меня заболевание крови, и поэтому у меня плохая свертываемость крови. Это вызывает у полиции жалость, и, кажется, после этого они начали лучше со мной обращаться.

После более десяти часов задержания в аэропорту, Следователь Кроуфорд, дородный мужчина со склонностью к полноте, позволяет мне выйти из комнаты допроса. Он провожает меня туда, где я вижу бледных Рассела и Булочку, которые сидят на ярко-красном диване. Они говорят слишком тихо для человеческих ушей. Все звучит так, словно Рассел рассказывает Булочке о том, что он видел в пещере Gancanagh. Услышав, как он упоминает Бреннуса, меня накрывает прилив страха, от чего я немного спотыкаюсь пока иду к ним.

Увидев меня, Рассел подвигается, чтобы я могла сесть между ними.

— Рыжик, ты в порядке? — осторожно спрашивает Рассел, наблюдая за тем, как мой полицейский эскорт уходит.

Он не ждет моего ответа, а притягивает меня ближе к себе.

— Да, я заснула, и теперь моя шея болит, от того, что я спала, навалившись на стол, а в остальном, я в порядке, — говорю я, осматривая его, и вижу, что он выглядит не хуже, чем до допроса. — Как все прошло? — спрашиваю я.

— Мне нравится Канада. Приятно, что здесь хорошие полицейские, — растирая мои плечи, говорит он. — Они дали мне завтрак, — с улыбкой говорит он.

Я люблю его улыбку, она такая честная и всеобъемлющая, думаю я, пытаясь запомнить его красивое лицо. Я хочу улыбнуться ему в ответ, но от тревоги, которая нарастала во мне несколько часов, мне хочется царапать стены чтобы выбраться отсюда. Рид и Зи, не под опекой доброй полиции, которая кормит их завтракам. Они у Воинов, которые беспощадны к своим врагам. Страшные последствия… вот что сказал мне Рид, когда при первой нашей встречи помог мне. Я должна была прислушаться к нему. Должна была уйти из колледжа, когда он просил меня об этом, но я была слишком эгоистична.

— Ты знаешь, что они милые, но не думаешь же, что они со всеми так обращаются, — улыбаясь, говорит Булочка. — Они думают, что мы богатые дети, прилетевшие поразвлечься, которые готовы заплатить любые деньги за те штрафы, которые они нам по выписывали, — пожимая плечами говорит Булочка. — Как только они убедились, что все чисто, они начали придумывать нам наказания.

— Где Брауни? — перебиваю я Булочку. — Мы должны выбираться отсюда. Мы теряем время.

— Она составляет для нас план полета, чтобы мы могли отправится на Залив Святого Лаврентия. Она так же связывается с частным чартером, чтобы позаботиться о Генри, — говорит она, обращаясь к Расселу его фальшивым именем. — Расслабься милая, мы ничего не делаем, но сейчас нужно подождать.

Она кое-что замечает. Наклонившись ко мне, она прикасается к моей шее под шарфом, откуда течет тонкая струйка крови запачкав ворот моей футболки.

— Милая, рана не исцеляется, — с беспокойством хмурясь, говорит она.

— Это не важно, — недовольно махнув рукой, говорю я. — Это действительно не больно, — лгу я, хотя на самом деле, мои раны пульсируют.

— Что твои информаторы узнали о Доминионах? У них есть новая информация?

Булочка смотрит на Рассела через мое плечо, который достает салфетку из коробки, на столике рядом нами. Я чувствую, как он мягко проводит салфеткой по моей шее, пытаясь вытереть кровь. Я забираю салфетку из его рук и заканчиваю работу которую он начал.

— Так ты планируешь начать войну? — спрашивает она.

— Да, если это будет необходимо, — отвечаю я. — Если они не дадут мне то, что я хочу, я отправлю их в ад.

— Где твоя армия? — спрашивает Булочка, наматывая локон на палец.

— Я Серафим. Я имею право командовать, и я не позволю им, лишить меня этого, — говорю я, потому что сейчас, я чувствую себя ужасно, и тревога, которая жила во мне в течении нескольких часов, от того, что я ничего не могу узнать о Риде и Зефире.

— Ахренеть, — бормочет Рассел себе под нос, и я не знаю, гордиться он мной или осуждает, но в этот момент появляется раздраженная Брауни.

Следователь смотрит на нас с ухмылкой, а потом уходит, видимо, чтобы обналичить чек, полученный от Брауни.

— Лилиан, я собираюсь сказать тебе, что твой план просто отстой! — говорит Брауни. — Полный отстой! SQ отстой! Ты должна сесть на самолет и отправится на остов Зи, чтобы в следующим семестре в хоккее на траве. НО поскольку я ЗНАЮ, что ты не послушаешь МЕНЯ…, - говорит она, и ее нижняя губа дрожит, — Я просто буду молиться за то, чтобы ты к нам вернулась, — хрипло заканчивает она.

Я встаю с дивана и бросаюсь в ее объятия.

— Ты должна пообещать мне, что позаботишься о Булочке и Расселе, хорошо? — шепчу ей на ухо я, и чувствую, как она крепче меня сжимает.

— Нет, ты должна сделать это сама, — шепчет она.

Отстранившись от меня, она спрашивает у Рассела:

— Готов идти, Генри?

Встав с дивана, Рассел утягивает меня в свои объятия. Обнимая, он приподнимает меня и шепчет мне на ухо: