Интуиция

— Это сработает потому, что все что вы знаете о производительности — это как анализирование ваших стандартов, как быть ангелом — но минивэн это так по-человечески. Ребята, вы никогда не обращаете на них внимания. Вы наблюдаете за скучным человеческим существованием, так что в нем, для них мы будем невидимы. — За несколько месяцев жизни с ними, я узнала об одном или двух их полномочий. — Зефир, ты действительно хороший водитель, поэтому ты справишься, и тебе понравится.

Я останавливаюсь, потому что знаю свои приделы.

Рид достает карту и показывает на отмеченную на ней очку.

— Мы встретимся здесь через пол часа. Подожгите машину и сотрите все с камер видео наблюдения.

— Дорогая, увидимся через пол часа, — говорит Булочка, она снова обнимает меня и вместе с Зефиром исчезает в черном РенджРовере.

Рид осторожно начинает движения, глядя в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть, не следят ли за нами. Чтобы не вызвать у Рида еще более бурную реакцию, я не заговариваю с ним о Нефелиме.

Взглянув на него, я понимаю, что его по-прежнему что-то мучает. Его челюсти сжаты, а пальцы оставляют вмятины на рулевом колесе. Я догадываюсь из-за чего он расстроен, но не знаю, как поговорить с ним об этом.

— Ты так и не сказал мне, кто такой Нефилим, — спокойно говорю я, пока он быстро едет по пустой дороге.

— Тебе знать этого не нужно, — говорит он, посмотрев в зеркало заднего вида, а затем через люк на звездное небо.

— Ну пожалуйста, — тяжело вздыхаю я.

— Ты не Нефилим, так что это не важно, — твердо говорит он.

— Ок, я не Нефилим — что опять за Нефелим? — спрашиваю, потому что не хочу закрывать эту тему. Я по крайней мере должна понимать, почему я должна обижаться, когда называют мое имя.

— Эви, — тоже вздыхает Рид, — Почему ты настаиваешь на том, чтобы все узнать?

Настаивает он. Он действительно не хочет говорить об этом. Наверное, это действительно что-то плохое, думаю я. И вижу, как он потирает лоб рукой. И я немого успокаиваюсь. Может, сейчас просто не время чтобы поднимать эту тему. Возможно, вполне достаточно, прожить этот день и просто встретить новый год.

Я закрываю глаза и думаю о Господе, пока для меня этого вполне достаточно. Я здесь рядом с Ридом, он в полной безопасности, и, на данный момент, для меня этого вполне достаточно.

Когда я открыла глаза, то замечаю, как Рид с беспокойством наблюдает за мной.

— Ты прав. Прямо сейчас мне не нужно это знать. Я должна поблагодарить тебя за твой план, который так хорошо сработал, — нежно отвечаю я, ложа свою руку ему на плечо.

— Какой план ты имеешь ввиду, потому что мой план не включал в себя Воина, охотившегося за тобой, — спокойно спрашивает он. — Я упустил ее и не знаю, что произошло. Ты жива, потому что ты невероятно быстрая, храбрая, хитрая — а не потому, что кто-то играет с нами — и тебе нужна помощь, — сердито отвечает он.

— Рид, ты не знаешь, что в Эймсе, я не понималась с земли. Это сделал ты. Если бы не ты, я бы до сих пор была там, и, наверное, рано или поздно она бы нашла меня там. Если бы не ты, я бы не отделалась одной царапиной, а пошла бы прямо к ним, и это было бы концом. Подумай об этом, если бы не ты, Альфред бы заполучил для своих игр новую душу, а тень человека, сделала бы это со мной. Ты знаешь, может быть, мне уйти? — спрашиваю я, подумав о Себастьяне. — Я обязана тебе всем, и, может быть, ты должен посмотреть на все это под другим углом.

— Каким углом? — с раздражением спрашивает он.

— Возможно сейчас ты просто должен быть благодарен за этот разговор. Я благодарна. Я так благодарна за то, что могу видеть тебя — прикасаться к тебе, — говорю я, поглаживая его по голове. — Я получила еще один шанс, чтобы быть с тобой, я знаю что с моей стороны это эгоистично, потому что когда мы вместе, ты подвергаешься той же опасности, что и я. Мне стыдно, но я все еще хочу тебя.

Въехав на пустую парковку парка, Рид наклоняется, отстегивает мой ремень безопасности и тянет меня к себе на колени.

— Я благодарен, — выдыхает возле моих губ и обрушивается поцелуем безудержной страсти, это заставляет меня вцепиться в него еще сильнее и оседлать его бедра. Рид притягивает меня к себе, затем тянется к правой приборной панели, отстегивает ее и бросает на заднее сидение. Срывает дверную ручку и сминает ее в руке.

Я прикасаюсь губами к его шее, а затем покусываю его ухо, дразнясь. Я пальцами впиваюсь в его талию, пытаясь притянуть его к себе еще ближе.

— Я люблю тебя, — шепчу ему на ухо я, слышу, как он стонет словно от боли, вцепившись в обивку заднего сидения и вырывая крепление, которое удерживает его.

— И я тебя. Ты моя, Эви, — срывающимся голосом.

Я игнорирую тот факт, что он практически уничтожил машину, и продолжаю целовать его. Его рука поднимается вверх и упирается в потолок автомобиля. Люк разлетается на мелкие кусочки, и на нас сыплется стекло и холодный воздух.

— Всегда, — мягко говорю я.