Интуиция

В моей голове мелькают разные способы его убийства.

Увидев, что я приближаюсь, Рыжик отходит от кассы.

Должно быть она увидела что-то в моем лице, потому что загораживает менеджера и нервно говорит:

— Хэнк, ты как раз вовремя, помоги мне донести продукты до машины.

Она обхватывает меня за талию и прижимает к себе.

Ее хватка походит на воровство, и я могу спокойно обойти ее и добраться до извращенца, но он определенно читает эти намеренья на моем лице. Он делает пару шагов назад и обдумывает стратегию отступления.

Я смотрю на лицо Рыжика и вижу, как она хмуриться.

— Думаю, мы можем идти, ты готов? — спрашивает она.

Я стараюсь очистить свою голову от затуманившей меня ярости, так как она заглушает все остальное.

— Сделать что? — в замешательстве спрашиваю я.

— С меня хватит! Поехали, — приказывает она.

Она убирает руки с моей талии. Вернувшись назад она проталкивает тележку с покупками в конец кассы, чтобы сложить все в пакеты. Она проталкивает тележку вперед, а потом она берет меня за руку, и мы под всеобщие взгляды выходим из магазина. Когда открываются автоматические двери, выпуская нас из магазина, нас атакует поток теплого воздуха.

Все то время пока мы идем до машины, Рыжик смотрит на меня. Когда я оглядываюсь через плечо на магазин, она замечает это и почти до боли сжимает мою руку. Продолжая держать меня за руку, она открывает багажник, а затем говорит:

— Помоги мне сложить покупки в машину.

Я поднимаю сумку, а потом смотрю на нее, потому что моя вторая рука все еще у нее.

— Ты уже можешь отпустить меня. Я собираюсь только загрузить машину, — говорю я, а когда она все еще продолжает держать, я добавляю, — Я обещаю.

Она позволяет мне идти, но сама так и не двигается с места, так и оставаясь между магазином и мной. Когда я заканчиваю, она ждет пока я сяду в машину, потом возвращается тележку к магазину и возвращается назад.

Она тихо сидит в пассажирском кресле, пока я выезжаю со стоянки. Кусает губу, словно хочет мне что-то сказать, но не знает, как начать. Я глубоко вздыхаю, чувствуя агрессию, злость и вину.

Я совсем потерял равновесие, когда увидел, как все эти парни в магазине увивались за ней. Я не видел ангелов, о чем должен был предупредить ее, так как был слишком сосредоточен на людях в магазине.

— Слушай, я… я не знаю какой-то парень трогал тебя — и они все наблюдали за тобой — я просто не мог сидеть здесь и… — я не могу нормально мыслить.

Я провожу рукой по волосам пытаясь успокоиться, чувствую, как движутся мои крылья, а это плохой знак. Думаю, единственное, что заставит меня почувствовать себя лучше, это если я вернусь в магазин и выбью из менеджеров все дерьмо.

— Все в порядке, Рассел, — наблюдая за тем, как я борюсь со своими эмоциями, говорит она. — Это инстинкт и его очень сложно контролировать.

Мое выражение лица становится темнее.

— Инстинкт? Может объяснишь? — зло говорю я.

— Я не уверена, что ты осознавал, что ты делал на парковке, но ты отталкивал всех, кто был ко мне слишком близко. Ты должен быть уверен, что я твоя. — Последнюю часть переложения она говорит с трудом, потому что для нее это слишком сложно. — Мне говорили, что Серафимы собственники, когда дело доходит до территорий и тех, кто, по их мнению, принадлежит им.

Я на секунду встречаюсь с ней взглядами, потому что все это имеет смысл, и я немного успокаиваюсь. Я подъезжаю к нашему дому и оставляю машину в парке.

В течении мы просто сидим, а затем Рыжик говорит:

— Ты кажешься не слишком расстроенным тем, что я сказала тебе.

— Нет. В том есть смысл, — отвечаю я. Она сконфужено хмурит брови, поэтому я добавляю: — Я парень, нам обычно это нравится, но, когда в твоей крови содержится еще и ДНК ангела, это становится более интенсивным.

Я вижу, как она хмурится.

— Похоже ты не особо возражаешь, — отмечает она.

— Нет. Просто я должен лучше контролировать это, но ты говоришь, что это не совсем незнакомые чувства. Как я уже говорил, это присуще парням, — отвечаю я, выхожу из машины и иду открыть багажник, чтобы выгрузить покупки.

Когда она подходит с другой стороны автомобиля чтобы забрать несколько пакетов, то выглядит угрюмой.

— Что? — улыбаясь спрашиваю я.

— Ничего, — отвечает она, все еще хмурясь, словно я лишился рассудка.

— Серьезно, что ли? — спрашиваю я, следуя за ней до квартиры.

Она открывает дверь и поднимается по лестнице. Отперев дверь, она отступает на шаг, чтобы дверь не сшибла ее с площадки. После того, как она входит в квартиру, она идет прямо на кухню, и ставит сумки на столешницу. Она сразу распаковывает сумки, найдя там средства для уборки, она открывает его и начинает мыть водой и мыльным раствором.

— Рыжик? — спрашиваю я, распаковывая сумки, принесенные из машины.

Она вздыхает:

— Отлично! Почему ты так легко все это принимаешь? — спрашивает она, злясь от разочарования. — Потому что я узнала об этом когда в кафе, при этом чуть не воткнув вилку в официантку, и для меня это не было большим делом.

— Ты это сделала? — спрашиваю я, пытаясь представить себе ситуацию, кода она это делает. Не сомневаюсь, что она была с Ридом.