Интуиты. Ася

В простом признании, продиктованном самим сердцем, прозвучало столько искренности, что мужское сердце, очерствевшее за последние годы, дрогнуло. Приглушенно выругавшись, Матвей стремительно преодолел расстояние, разделяющее их, и встал практически вплотную к Асе. Он едва не физически чувствовал, как она дрожит. В эту минуту она напоминала ему подбитого воробушка. Хохлится, храбрится, пытается противостоять всему миру. Заявляет, что сильная и может справиться со всеми напастями. А стоит подойти — и понимаешь, что вся ее храбрость показная. Что этому подбитому воробушку, как никому другому, требуется защита и надежное плечо.

У мужчины дернулся кадык. От внутреннего напряжения, от едва сдерживаемых лавинообразных эмоций, стремящихся накрыть его с головой, запульсировало в висках.

Он поднял руки и осторожно, стараясь не задеть повязку, опустил их на плечи Аси. Девушка вздрогнула и прикусила нижнюю губу.

— Чего ты боишься? — хрипло спросил Матвей, стараясь унять разбушевавшуюся стихию внутри себя. Возникло почти непреодолимое желание сжать Асю сильнее — почти до боли, до хруста в кости. Но не с целью причинить вред, а показать — что он рядом.

Здесь. С ней.

— Не знаю, — ответ прозвучал неимоверно наивно. — Всего, наверное. А, может быть, у меня снова истерика намечается. Извини, я… Я еще не оклемалась после истории с Синяевым, а тут Лешка… Блин, прибила бы его. Вот честное слово!

Мужские губы, находящиеся сейчас так притягательно близко, медленно растянулись в чувственной улыбке.

— Ася, придется встать в очередь.

Ася хмыкнула и слизнула кончиком языка слезу, скатившуюся к губам.

— Как он мог до такого додуматься?

— Я тебе объяснил его мотивы.

— Да, но…

— Женщина, прекрати.

Сказал, как отрезал.

Вроде бы слова жесткие, подавляющие. Но произнесенные низким бархатным тоном, с толикой хрипотцы, они вызвали у Аси очередную дрожь, правда, совсем иного характера. Ася давно подметила в Матвее черты доминанта. Не того гламурного героя нашумевших "50 Оттенков" с эксклюзивной плеточкой в руках и начищенными ботинками. А доминанта по жизни. Мужчину, привыкшего отвечать за себя и других, принимать решения и нести за них полную ответственность.

Того, что убережет тебя и отгородит от любой напасти.

Ася, тихо выдохнув, уткнулась лбом ему в грудь.

— Прекратила.

— Вот и славно, — одна его рука переместилась на ее лопатку. Разведя пальцы, Матвей осторожно погладил Асю по спине, успокаивая.

Девушка, поддавшись искушению, закрыла глаза и с затаенной радостью прислушалась к учащенному сердцебиению Матвея. Тук-тук. Тук-тук. Как хорошо чувствовать его рядом. Вдыхать запах, ставший таким привычным. Необходимым.

— Матвей.

— Да?

— Ты ведь тоже согласился?

Уточнять по поводу чего он дал согласие — не имело смысла.

— Согласился.

— Почему? — ей был важен ответ.

Из груди мужчины вырвался протяжный выдох.

— Наверное, пришло время.

Ответ был получен не тот, на который она рассчитывала. И всё же… Несмотря на передряги последних суток, в её душу пришло спокойствие.

— И ты не против, что мы вместе поедем в командировку? — вопрос прозвучал совсем тихо.

— Нет, а почему я должен быть против?

— Мало ли.

Матвей беззвучно усмехнулся, догадавшись о сомнениях Аси. Она по-прежнему считала, что её общество для него оставалось навязанным.

Глупышка.

— Съездим в этот Никольск, посмотрим на девочку и на её родителей, — сейчас Матвей не стал ничего говорить о своих подозрениях. История Соломова предназначалась для Аси, для её наивности и веры в людей. У самого же Матвея возникли сомнения.

Но об этом всем — чуть позже.

— Да, съездим, — тихо отозвалась Ася, не желая расставаться с грудью Матвея и тем теплом, которое от нее исходило.

Первым разорвать контакт пришлось Матвею. Он осторожно отодвинул девушку от себя, заглянул в её заплаканные глаза и так же негромко сказал:

— Ты устала. Тебе надо отдохнуть. И час уже поздний. Давай спать. Номер двуспальный, ты не возражаешь, если я устроюсь на соседней кровати?

Она не возражала.

ГЛАВА 14

Впервые за долгое время Ася спала крепко, без кошмарных сновидений. Закрыла глаза и провалилась в глухой сон.

Первым уснул Матвей. По крайней мере, ей так показалось. Он скинул армейские ботики, куртку, и, оставшись в штанах и футболке, завалился на кровать. Скрестил руки на груди и закрыл глаза.

Всё.

Ася немного удивилась. Что это сейчас было? Почему он не разделся до боксерок? В одежде же спать неудобно.

Неужели причина в ней? Так они не малые дети, чего им стеснятся? Да и видели уже друг друга. И трогали.

Ася, покачав головой, прошла к своей кровати и так же, не раздеваясь, легла. Правда, не справившись с искушением, перевернулась на правый бок, чтобы видеть Матвея.

Спокойнее так было. Знать, что он рядом, спит. Пусть и не обнимая её.

Засыпала Ася с улыбкой на губах.

Разбудил их Алексей. Ввалился в номер, правда, на этот раз удосужился постучать. Улыбнулся и громко возвестил:

— Ребята, подъем!

— Соломов, отвали, — сипло прокомментировал его действия Матвей, не открывая глаз. Он так и проспал всю ночь в одном положении, даже рук не разомкнул.