Инвариант

Я откуда — то помню, что какая-то гадалка так убивала людей: сыпала яд в жаровню. Они умирали, а она забирала у них драгоценности. Смешное какое слово: драгоценности.

Оттолкнув Яна снова, я встала на ноги, хихикая и пошатываясь подошла к двери и вставила в ручки подсвечник.

— Нам не страшен серый волк, — я с наслаждением пнула дверь, — смотри как смешно: подсвечник за ручками.

Я стала изучать кованый листик, он внезапно из черного стал желтым и скрутился, это все потому, что его давно не поливали, сообразила я.

Ян тоже смеясь подполз ко мне на коленях и снова задрав юбки лизнул мою ногу.

— Ты выбил окно? — икая от смеха спросила я. Стены вокруг начали дергаться и проваливаться куда то вниз.

— Нет, — он потянул меня на пол, задирая юбки еще выше, и сообщил, — у тебя радужные ножки.

Я оступилась, сделала шаг назад и наткнулась рукой на жаровню.

Отдернула прилипшую руку и засмеялась, глядя как центр ладони пересекает угольно — черная полоса спекшейся кожи.

Мне должно быть больно. Ожог это очень больно, почему я ничего не чувствую? В мозгу впервые за все время звякнул тревожный колокольчик. Надо отсюда бежать. Шаловливые руки Яна тем временем добрались до моих ягодиц и нежно поглаживали их. Он потянул за завязку моих панталон намереваясь их снять, но веревочки запутались и, вместо того чтобы развязаться, затянулись еще больше. Дверь кто-то сильно толкнул, я хихикая вывернулась из рук Яна.

— Окно разбей.

— Далось тебе это окно, — рассердился Ян, схватил столик, и с усилием размахнувшись швырнул его в нужную сторону. Стекло жалобно зазвенело, стол зацепил и утянул вниз, за собой, гардину и она повисла клочком открывая половину окна.

В комнату ворвался прохладный зимний воздух. Стены перестали прыгать и стали просто плавно раскачиваться.

— Быстрей, догоняй, — я дернула юбку вверх как девица в кан-кане и рыбкой сиганула в окно. Кусок юбки остался висеть на обломках рамы. Я подхватила горсть снега с земли и приложив ко лбу со смехом бросилась бежать по проулку. Холод помог хоть немного прийти в себя. Ян с рычанием прыгнул следом за мной.

— Ингарра, я тебя поймаю! — прокричал он поскользнувшись и упав на четвереньки.

— Обязательно поймаешь, — я расхохотавшись повернулась к нему и демонстративно приподняла грудь вверх обеими руками, — сначала догони!

Я выбежала на улицу не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих и заскочила в ожидавшую нас коляску.

— Гони! — заорала на извозчика, тот испугавшись, подскочил на козлах и взмахнул кнутом. Лошади проскальзывая копытами по обледенелой мостовой начали набирать скорость. Ян выбежал из проулка и пробежав следом метров сто, сумел вскочить на запятки.

— Зараза, — ругнулся он и засмеялся.

— Дыши, эта пакость медленно, но выветривается, — я тоже не удержалась от смеха. Голова медленно превращалась из воздушного шарика обратно, в нормальную тяжелую голову. Кажется, даже мозг там присутствовал. Растаявший снег стекал у меня по лицу за шиворот. Левую руку начинало дергать болью. Я осторожно подула на ладонь.

— Когда ты успела обжечься, — удивился Ян.

— Прямиком перед тем, как ты научился кидаться столами в окно, — хмуро сообщила я и откинулась на спинку сиденья, — нам повезло, что мы не успели сильно надышаться и что эта гадость быстро выветривается. Вот гадство, пальто там осталось.

Я расстроено стукнула здоровой рукой по краю коляски. Хорошо, что у пальто не было карманов и кошелек с ключами, шнурком привязанные к поясу, лежали у меня в кармане платья. Я полезла здоровой рукой в карман, проверять, не потеряла ли чего во время своих акробатических кульбитов.

Рука болела невыносимо. Мороз потихоньку начал пробирать через шерстяное платье. Ян перебрался с запяток ко мне на сиденье и начал рукавом вытирать мое лицо, затем обнял пытаясь согреть.

— Холодно, — я клацнула зубами, — если простужусь, убью эту гадину.

— Да уж, приключеньице, — он потер меня руками и притянул к себе еще ближе, — сейчас бы валялись на красных подушечках и развлекали эрру Талинду непотребным зрелищем. Ингарра, во имя вечного, прости меня, я был не в себе.

Я молча кивнула, стукнула зубами и…засмеялась. Смеялась долго, почти всю дорогу до дома, давясь и икая, чтобы не привлекать внимания прохожих. Потом смех как- то сам собой перешел в слезы. Плакала я тоже молча, вытирая, катившиеся градом слезы, рукавом. Как я не старалась успокоиться слезы продолжались.

— Ну, все, все, — успокаивал меня как маленького ребенка Ян.

В дом перепугавшийся Ян вносил меня на руках. Завернул в одеяло, усадил на диван и принес с кухни стакан воды.

— Как думаешь, что это было? — я выпила воду залпом.

Ян смутился и покрутив стакан в руках сказал.

— Ну я слышал, что некоторые используют всякие травы и порошки для, — он покраснел, — ну ты понимаешь, стимуляции, и чтобы получить необычные ощущения. Но никогда сам с таким не сталкивался.

— Сомневаюсь, что она хотела полюбоваться как мы тра… — я замялась не зная как подобрать слово.

— Предаемся любви, — подсказал Ян.