Инвазия 2

Тварь, дернувшись, сворачивается в кольцо. Ее лапы еще несколько раз вздрагивают, и затем она затихает уже навсегда.

Тот самый голос в голове исчезает, так и не позволив мне разобраться — что же это было.

Я облегченно вздыхаю. Черт, как просто!

Элен смотрит на меня с восхищением, переходящим в испуг.

‒ А вот теперь я точно знаю, что с тобой что-то случилось, и это «что-то» крайне сильно изменило тебя, Фрэнки. Ты сейчас двигался с той же скоростью, что «сколопендры», если не быстрее. Я в этом абсолютно уверена. Интересно, а что будет, если ты перейдешь на тот свой «режим берсерка»? Подозреваю, что ты кухонным ножиком разделаешь матку Дэвораров. Блин, мужик, я тебя начинаю бояться!

‒ Ты поверишь, если я скажу, что сам не в курсе? Найдем Рика, спросим, что это такое, потому что у меня только одна версия: Дэворар внутри меня капитально изменил мой метаболизм. Именно это и хотели узнать местные «доктора Менгеле», изучая мой организм после заражения и уничтожения нервной системы твари в ходе случайности. А еще, думаю, твари не стали кидаться на меня с самого начала как раз из-за того, что я заражен…

‒ Черт, лично я не знаю, что думать и во что верить. Но то, что я видела — факт. Ладно, действительно, с этим всем будем разбираться, когда до дока доберемся, а сейчас нужно поискать останки людей. Может, у кого из них есть карта доступа?

— Вряд ли у них она есть, иначе не пытались бы лифт вскрыть.

— Нам не от лифта надо. Насколько я помню, нам нужно пройти насквозь всю жилую зону «Б», подняться по лестнице на этаж выше, в жилой блок «А», и там найти дока. При этом на пути как минимум три кодовых двери. Кучу времени потеряем, если мне придется их вскрывать…

— Тогда поищем карту, — кивнул я, — только без фанатизма. Сейчас с тварями разобрались, но их здесь еще много, так что тихо.

— Поняла…

Она сделала пару шагов вперед, и тут из обломков выскочил один из мелких Дэвораров, которого я либо не заметил, либо не зашиб до конца.

Реакция Элен была превосходна, но, увы, рефлекторна.

Пистолет взлетел, дуло его оказалось нацелено на тварь, и затем грянули два выстрела.

Все действие заняло четверть секунды, не больше, вот только грохот от выстрелов разнесся на весь этаж, и эхо носило его пару минут, не меньше.

Мы оба грустно переглянулись, и я схватился за пулемет, огляделся, нет ли какой хреновины, чтобы его на что-то поставить.

Вот тебе и прошли, блин, тихо…

С оружием наизготовку мы просидели минут десять, прежде чем стало понятно, что никто не спешит нас атаковать.

Но где же неисчислимые орды монстров?

Ведь первые пришли мгновенно, стоило нам нашуметь?

Гадать можно было до морковкиного заговенья, узнать верный ответ получится только опытным путем, так как мы ничего толком не знаем о противнике, его привычках, поведении. Все, что известно ‒ это так, вершки, а чего там за корешки — хрен его знает.

Коридор впереди был не освещен, и с виду пуст, но разглядеть что-то дальше, чем метров на тридцать, было невозможно — дальше свет из кабины лифта не добивал. Так что сказать наверняка, что там ничего нет, или же наоборот, что-то таится во тьме — было просто невозможно.

Луч фонаря, вмонтированного в униинструмент, пробивал пространство коридора довольно далеко вперед, да только луч был очень узким, не позволял рассмотреть все.

Тем не менее, даже при таком свете я находил новые и новые следы «большого ням-ням».

Кровь. Гильзы. Опалины на стенах и полу. Какой-то мусор, изрядно напоминающий обрывки одежды, и бурые полосы на полу в тех местах, где людям не повезло, где лежали их тела, которые затем утащили.

Медленно и аккуратно мы шли мимо множества открытых и закрытых дверей в комнаты. Наверное, там могло бы быть что-то полезное, но я не хотел даже пытаться соваться туда.

Вернее, не так: я бы сунулся, если бы не напарница.

Элен очень вовремя ухватила меня за руку и ткнула пальцем в потолок коридора, в точку прямо над входом в каюту. Там, рядом с приоткрытой дверью, на металлическом листе виднелся совсем небольшой, сантиметров пять-семь в поперечнике, нарост, явно органического происхождения.

Преодолевая отвращение, и каждую секунду напоминая себе, что это металлическая рука, что это протез, а не часть моего тела, в нее не внедряются личинки, я подпрыгнул вверх и ухватил эту непонятную субстанцию.

Все было так, как я и предполагал: это была ловушка, причем оставленная не людьми, а Дэворарами.

Нечто вроде гнезда, набитого личинками.

Их тут было немного, две-три дюжины, но человеку, прошедшему под этой дрянью, незащищенному скафом, будет достаточно одной, свалившейся сверху.

А такие ловушки были в хаотичном порядке раскиданы по всему потолку, и, вероятно, внутри комнат тоже.

Я сжал кулак, и из него потекла жижа, оставшаяся от раздавленных личинок и их гнезда.

Мы долго шли молча, старательно обходя «ловушки», натыканные на потолке тут и там. Элен словно бы обдумывала нечто важное, но все-таки встряхнулась, и, остановившись, спросила меня, скорчив заранее на лице упрямое выражение:

‒ Погоди, Фрэнк. Может, попробуем в этих каютах поискать ключ-карты? Вдруг повезет?