Инверсия

И почему в мире всё так устроено? Казалось бы, нет ничего романтичнее прогулки по неизведанным мирам, где можно, никого не стесняясь, петь во весь голос — а чего, спрашивается, стесняться, если на планете кроме вас двоих только ветер, океан, шумящие леса и истекающие волнами степные травы — озорничать, срываясь в полёт и уходя в изумрудную высь, а потом падая и у самой поверхности воды переводя стремительное скольжение в горизонталь, валяться на песке, положив голову на плечо любимого и надёжного, как тридцать три богатыря, мужчины, сидеть у костра, вдыхая ароматы ночи и неотрывно глядя на пламя. Так ведь нет. Тянет домой. В таёжный уголок, где всё знакомо до последней тропинки и в ближайшем будущем не предвидится ничего нового. Почему? Маша вздохнула и перевела взгляд на порхающие мамины руки. Прасковья раскладывала нарезанные ломтиками грибы. Тоже вот загадка. Могла бы запросто сотворить любое кулинарное чудо при её-то знаниях и опыте, нет, предпочитает делать вес по старинке.

Маша сладко потянулась и привалилась к спинке скамейки. Колченогий стол, вымученный Фёдором неделю назад, Никита подправил — удлинил и расширил, отполировал доски до зеркального состояния, но при этом ухитрился устроить так, что они не потеряли ни естественной фактуры, ни уютной теплоты. Теперь стол выглядел добротно и представительно. Правда, его поверхность скрылась нынче под грудой грибов. Кроме маленького пятачка, на котором стояла ажурная чайная чашечка. Пустая. Пора было выдумать что-нибудь новенькое. Но Машу сковала истома.

— Ма-а-ам, — протянула она. — Куда это наши мужики подевались, а?

— На поляне они, — нараспев ответила Прасковья. — В искусстве изощряются. Скоро уж будут.

— И Играй с ними?

— А то где ж.

Маша представила, как Никита и Аристарх, уподобившись молниеносным теням, кружат над травой друг напротив дружки, а пёс, вальяжно вывалив язык и полуприкрыв глаза, наблюдает за этим танцем привидений, и тихонько фыркнула. Не разделяла она таких увлечений, хотя и признавала, что мужчины имеют полное право на свои маленькие слабости. Какими бы сумасбродными они ни казались. Ещё год назад её восхищало отточенное умение мужа вести бой с тенью и то, что младший братишка довольно умело копировал его стиль, но недавние события с похищениями и актами возмездия выбили её из колеи. Маша считала, что так обращаться с людьми нельзя. Даже если это отморозки и убийцы. Она бы предпочла мягкое воздействие. Как её когда-то учила Вивьен. «Коснись разума чудовища и убери из него лишнее». К сожалению, такой метод годился далеко не всегда. Когда счёт шёл на секунды, зачастую оставался риск не успеть разобраться, что лишнее, а что — нет. И нанести непоправимый вред психике противника. Маша это понимала и вынужденно соглашалась с доводами мужа. Скрепя сердце. Наступив на горло собственной песне. Похоже, она просто ревновала Никиту к его увлечениям.

Хорошо, что был Аристарх. Он умел примирять непримиримое. Как она радовалась за маму. Столько лет ждать и всё-таки дождаться. Добрый и мягкий Рис, загадочный Монах, жёсткий и безошибочный советник Президента Батюшкин. Сколько совершенно различных сутей уживалось в одном человеке. Она, женщина, Замыкающая Круг, так до конца и не сподобилась понять истоки его таинственной силы. Когда он неведомо как притормозил свою инициацию и остался на втором уровне, чтобы не уходить далеко от любимой, это потрясло всех. Никто из них не смог бы совершить такого. А он смог. Такова была сила его любви. Впрочем, Маша иногда подозревала, что Аристарх всё же достиг третьего уровня, но ухитрился при этом остаться и на втором. Возможно ли такое вообще, она не знала, как ни старалась прочесть соответствующую информацию, но неразгаданная тайна её не отпускала.

Её муж тоже обладал некой уникальной способностью. Он привлекал к себе всех. Особенно детей. Воспитанники в нём души не чаяли. Как же! Мастер-наставник! Бежали к нему и за советом, и за помощью. И он никому не отказывал. Когда находил время, одному Богу известно. Или Мирозданию. Дело ведь не в названии. А в том, откуда что берётся. И ревновала она его абсолютно зря — все свободные часы Никита проводил рядом с ней, источая нежность и любовь. А вот Макс совсем на него не походил. Тоже загадка! Братья, а совершенно разные. Или дело тут в жизненном опыте? То, что довелось пережить Никите, не каждый выдюжит. Может, поэтому миссия выравнивания генеалогической ситуации досталась именно Клюеву. Как младшему и менее искушённому. Ведь у её мужа траектория жизни тоже дискретна. Однако групповой разум Ли-Бородина-Терехова-Тараоки возложил основную задачу на Макса, подключив Никиту лишь единожды, да и то, видимо, по его же просьбе. Значит, крылся в этом какой-то глубинный смысл.