Инверсия

Ресторан Boutary невозможно было не узнать. Красное пятнышко на бежевом фасаде стоящих в ряд домов. Всего два окна и дверь, обрамлённая ярко-красными панелями, и выведенное золотым название: «Boutary. Основан в 1888 году.» Больше нечего. Такое знаменитое место не нуждалось в помпезности. Его знали и так.

Ферос вынырнул из маленькой забранной решёткой арки, ведущей с пассажа Дофина на улицу Мазарин. Тело его напряглось до предела, адреналин бурлил в его крови, но движения оставались совершенно чёткими. Секунда, в которую Ферос принесёт смерть, была всё ближе и ближе.

Проходя через арку, Ферос натянул на нос баф и низко опустил на глаза чёрную шапочку, полностью скрывая своё лицо. Да, ни одна камера его не зафиксирует, но всё же пальба привлечёт внимание. Его могли увидеть и опознать люди. Пусть он выглядел, как самый обычный француз, и в его внешности не было ничего примечательного, всё-таки перестраховаться было никогда не лишне. Ферос низко опустил голову, скрывая капюшоном свой камуфляж от случайных прохожих. Он окончательно превратился в безликую чёрную тень.

Ферос медленно приблизился к окну ресторана и заглянул внутрь. Столик, заказанный Анри Дюпоном, находился на цокольном этаже. Это значительно упрощало Феросу задачу. Через частые деревянные жалюзи Ферос увидел его. Разряженный франт сидел за одним из столиков, держа в руке бокал, и что-то вещал с надменной рожей. Рядом с ним сидела выглаженная тощая девка раза в три младше него.

Ферос будто бы невзначай замешкался и огляделся. У него было окно в тридцать пять секунд. Ему нужно было лишь дождаться момента, когда между ним и путём к побегу никого не будет.

Девятнадцать, двадцать… «Давай, давай, пройди мимо поскорее», — беззвучно шептал Ферос. Двадцать пять, двадцать шесть. Наконец, единственный прохожий исчез с пути. Пора. Коротким движением Ферос достал из-под кофты пистолет с глушителем, твёрдой рукой он направил его на Дюпона и прицелился. Момент истины. Двадцать восемь, двадцать девять. И его сердце стучало в таки. Тук-тук-тук. Ферос выдохнул, дождался момента между ударами своего сердца и спустил курок. Стекло перед ним разлетелось, грохнул выстрел.

Но Ферос уже этого не видел. Он сорвался с места, как только пуля вылетела из ствола. Гильзу, конечно, найдут, но найти его по ней будет невозможно. Пролетев мимо чёрной витрины камерного театра, он, наплевав на знак, запрещающий вход днём и ночью, всем телом вышиб деревянную дверь в арку под значками «21» и «23». Даже удивительно, что в Париже двадцать первого века сохранились вот такие деревянные двери, которые можно было выбить ударом ноги.

Почему-то люди думают, что пистолет с глушителем на самом деле стреляет бесшумно. Чушь полная! Глушитель лишь делает выстрел тише орущей полицейской сирены. На безлюдной вечерней улице в тишине хлопок выстрела, звон разбитого стекла и визг перепуганной шлюхи Дюпона были очень даже заметны.

Пролетев через дверь, Ферос спрятал пистолет под кофту. За его спиной раздавались крики, но они становились тише с каждым его шагом. Какими-то невероятными проулками он выскочил на Эмпас де Невер. Эта улочка даже не была обозначена на карте. Именно то, что нужно Феросу. Он путал следы, хотя в этом переплетении улиц его не могли найти.

На всякий случай он нырнул в низкую дверь и попал в ещё более узкий проход. В нём не было ни души, что, впрочем, было совершенно неудивительно. Кривые стены парижских домов с этой стороны на цокольном этаже почти не имели окон, лишь глухие закрытые двери и маленькие слуховые окошки. Впрочем, даже здесь среди забранных решётками крошечных дверок каким-то образом затесался небольшой магазинчик дома моды. Закрытый, к счастью.

Чем ближе Ферос подходил к Сене, тем представительнее становились дома. Арка, выведшая его на набережную Гран Огюстен почти у самого Нового моста, вообще была произведением искусства. Ферос стащил шапочку и баф с лица и снова превратился в обычного уличного парня. Он усилием воли заставил себя замедлить дыхание и выйти на оживлённую улицу спокойно. Мимо него пролетели несколько полицейских машин.

Краем уха Ферос уловил топот за своей спиной. Проклятье! Кто-то всё-таки заметил, куда он побежал? Ферос, стараясь казаться спокойным и не оглядываться, пересёк проезжую часть. Увернувшись от двух велосипедистов, он подошёл к каменному заграждению, отделяющему верхний ярус набережной от нижнего. Обычный прохожий, решивший полюбоваться рекой. Справа от Фероса гудела трансформаторная будка, а слева на ограждении висел короб букиниста.

Он слышал топот и крики, доносящиеся из арки. Стены, почти превратившие проход в тоннель, заставляли любой звук резонировать и преображали любой шорох в громоподобный рёв. Это точно по его душу. Ферос бросил короткий взгляд по сторонам, а потом, опершись о заграждение, перемахнул через него и сверзился на нижний уровень.