Инвестиго, из медика в маги. Том 1

На утро Годо позвал его прогуляться по городу. Рабочие в спешке убирали палатки, настилы, стулья и прочие вещи в вагончики. Они закончили выступления здесь. Ему купили хорми! Вкусная штука — сладость сменялась кислинкой, но сахарная палочка не давала долго морщиться. К ним подбежала чья-то собака. Два раза щелкнув указательным и большим пальцем, Годо приказал ей сесть, и она послушалась. Беф никогда не мог понять, как так происходит.

— Сидеть. Лапу. — Снова щелчок. — Молодец. Голос. — На третий щелчок собака гавкнула. — Ай, умница.

Вынув что-то из кармана, Годо бросил псу. Поймав угощение в воздухе и быстро съев, пёс преданно смотрел на них, высунув язык и виляя хвостом.

— Фало, вот ты где!

К ним спешила сморщенная старушка.

— Ты зачем убегаешь? Он не шалил?

— Нет, Фало хороший мальчик. Извините, нам нужно идти. — Годо потрепал пса по голове, и они опять влились в людской поток рынка.

Наверное, это была какая-то магия. Беф обязательно ей научится и тоже будет выступать. Деньги нужно зарабатывать. Бесполезный рот — лишний рот. Годо посмотрел на наручные часы. Только у его отца были такие. Ванда хвасталась, что они очень дорогие. Беф знал, что это подарок дворянина. Им часто что-то дарили, но обычно они продавали вещи. Вот и сейчас Годо шёл к скупщику выручить немного денег.

Бефальт стоял снаружи и доедал свой хорми, пока Годо торговался со скупщиком. Лавочка напротив продавала поддержанные кристаллы. Покупателю предлагался выбор из десяти кристаллов по низкой цене. Один из них полный, несколько половинок и почти пустые. Их накрывали чашками за ширмой, и покупатель показывал пальцем, какой хочет купить, когда ту убирали. Мио говорил, что лотерея — это надувательство. Вот бы попробовать. Уж он-то вытащит правильный кристалл.

Бефальт подошёл к собравшейся толпе. У него не было карманных денег. Ведь он не выступал и не попрошайничал. С ним в цирке была ещё пара сирот. Они притворялись нищими и просили милостыню в городах, где были выступления. Если бы Беф им помогал, то не мыл бы клетки. Почему он должен это делать?

Съев лакомство, Бефальт посмотрел на костяшки правой кисти. Почти зажили. Лотерейщик горланил и зазывал испытать свою удачу. Беф протиснулся в ряд взрослых тел.

Испарения пота смешивались с дешёвыми духами толстой дамы в шляпке. Какая ужасная родинка у неё на носу. Но вниманием Бефальта тут же завладели чашечки. Ловкие руки мужичка в красной бабочке и клетчатом жилете порхали туда-сюда по длинному деревянному столу: «Какую выберете? Эту или, может быть, эту?» Покупатель выпучил глаза и судорожно думал, следя за движением рук.

Каждый раз, когда он выбирал, голос лотерейщика громко и вкрадчиво переспрашивал: «Это ваше последнее решение? Вы уверены?» И мужчина снова уходил в сомнения, а толпа вразнобой подсказывала бедолаге. В воздухе пахло азартом. Какой смысл вообще напрягаться? Поможет только удача. Вдруг Беф краем глаза увидел, как один мальчик крутится возле толстухи в шляпе.

Пока все ждали, какой кристалл выпадет, малой запустил зелёную ручку в сумочку и бесстыдно вытащил кошелёк. Беф собачкой пролез сквозь кустарник ног и побежал следом.

— Держи вора!

Его тоненький голос навёл шороха, и толпа обернулась. Громкой сиреной завыла глотка обокраденной дамочки. Кто-то сорвался с места. Про чашечки все забыли, и продавец незаметно поменял их содержимое.

Беф видел перед собой только юркую фигуру голюдя. Воровство запрещено! У них дома за это наказывали, некоторых даже выгоняли. Отцу воровство было противно. Беф продолжал кричать, грудь обожгло от быстрого старта, сердце колотилось. Он чуть не налетел на здоровенного амбиса. Выпучив глазные шары, тот попытался его схватить и громко ругался на непонятном языке. Какие же у него короткие ноги!

Мальчишка-голюдь обернулся на бегу и, увидев Бефальта, свернул в проулок. Бефу показалось, или голюдей вокруг стало больше? Сейчас главное — вернуть кошелёк. С этими мыслями Беф тоже втиснулся в проулок и выбежал на другую улицу, потом — на следующую, затем — еще одну. Он начал задыхаться.

В конце концов, они упёрлись в тупик. Бефальт остановился и с облегчением упёрся ладонями в колени.

— Дурачок, что тебе?

Голюдь почти не запыхался и сейчас потрошил кошелёк, распихивая по карманам добычу и совершенно не обращая на Бефальта внимания. Того это разозлило.

— Верни кошелёк, слышь ты.

— А если не верну?

Бефальт сжал кулаки.

— Воровство — это преступление.

— А тупость — это болезнь. — Голюдь закончил с кошельком и отбросил его в сторону. — Слушай, — он сжал кулак и накрашенным чёрным мизинцем тыкал в Бефальта, — иди домой по-хорошему.

— Ты им в какой жопе ковырялся?