Инвестиции в инфраструктуру: Деньги, проекты, интересы. ГЧП, концессии, проектное финансирование

Вспомните, каковы были основные источники фондирования таких проектов ранее. Прямые иностранные инвестиции единичны. В основном европейцы не инвестировали в проекты напрямую. Их финансирование осуществлялось посредством «котловых» заимствований отечественных госбанков.

Существовало негласное правило: если иностранцы готовы были приходить со своими дешевыми деньгами (а у многих из них была такая потенциальная возможность, которую часто обещали при входе в переговоры, но практически никогда не доводили до логического финала), то власти готовы были обеспечить им негласные же преференции. Если же они хотят осваивать как подрядчики наши дорогие деньги, что бывает в подавляющем большинстве случаев, то это мы можем делать и сами. Тем более что технологии никто особо не торопился передавать и даже локализацию доводили только до стадии крупноузловой сборки.

Такая же ситуация была и в промышленности, и в разных видах инфраструктуры. Особо привлекательных предложений по участию в инфраструктурных инвестиционных проектах не было, в основном с той или иной степенью креативности – закамуфлированные подрядные предложения, в основе которых освоение бюджетных средств. Хотя, конечно, при первоначальном рассмотрении «маркетинговость» таких предложений была столь высока, что выглядели они слишком заманчиво.

В итоге инвестиции в такого рода проекты были в основном отечественного происхождения. Причем не только банковского. Инвестиции приходили от НПФов, иных категорий инвесторов, хотя, конечно, в меньшем объеме, но, кстати, это, скорее, тоже было ограничение, связанное не с недостатком ликвидности у данных категорий, а с тем, что в силу требований «своего» законодательства они были вынуждены быть еще более придирчивыми к структурированию проектов.

В целом такое положение дел, конечно, не могло бы удовлетворить весь рынок в том случае, если бы на него поступало достаточное количество проектов. Но так проблема даже и не ставилась в последнее время. Не было никакого потока. Были единицы, за которые шла конкуренция.

Вчерашние лидеры

В итоге складывалась ситуация, при которой проекты забирали в основном только отечественные компании. Поскольку страна была сосредоточена на крупных проектах, то их финансировали крупные банки, а исполнителями становились крупные строители, поставщики и иные мейджоры соответствующих рынков.

На уровне средних и мелких проектов ситуация была примерно такая же. С той лишь разницей, что проекты «забирали» лидеры соответствующих географических рынков – региональных, муниципальных. Это было связано не столько с уровнем связей таких игроков, что, конечно, немаловажно, сколько с тем, что финансирование в основном было не проектное, а классическое кредитное, которое, в свою очередь, существенно изменяло логику экономической модели проекта.

Иностранные же компании самостоятельной силой на рынке так и не стали, но постоянно стремились участвовать в реализации инфраструктурных проектов в качестве исполнителей или участников консорциумов.

Те немногие из них, что зашли в нашу страну в предыдущие годы, рассматривают российский инфраструктурный рынок не как стратегический, но как важный для себя и вряд ли уйдут с него полностью, однако их отношение к участию в проектах станет еще более осторожным.

Сценарий 2015–2018 гг.

Возникает вопрос о том, каковы сценарии развития инвестиционных трендов в отечественную инфраструктуру на ближайшие несколько лет.

В нынешних условиях капитал, который будут выделять крупные финансовые институты на инвестиции в инфраструктуру, по оценкам экспертов сократится на 25–50 %. С одной стороны, полностью от участия в подобного рода проектах они наверняка не откажутся. И сокращение будет связано не с потерей аппетита к проектам, а с уменьшением доступных им ресурсов.

Преимущества инвестиций в концессионные проекты останутся прежними: наличие государственной стороны контракта, возможность получить в залог финансовые потоки по проекту и иные.

Важнейшим преимуществом может стать и то, что нормативами Банка России предусмотрены весьма жесткие условия резервирования ресурсов. В большинстве случаев кредиты на «обычные» проекты признаются регулятивами и самими банками высокорискованными, что не может не сказываться на их стоимости для получателя. А вот для концессий в той же инструкции Центробанка сделано существенное исключение, значительно влияющее на структуру проекта и в то же время упрощающее организацию финансирования.

А ведь это не только влияет на удешевление капитала для его потребителей, но и весьма выгодно для банков, которые испытывают дискомфорт от недостатка внешнего иностранного фондирования и внедрения регуляторных правил Базель III[77].

Но на фоне сокращения объемов выделяемого на инфраструктуру финансирования со стороны крупнейших финансовых институтов стоит иметь в виду, что крупные и средние банки по тем же изложенным выше причинам имеют потенциал для операций на соответствующем рынке.