Инвестиции в семью (СИ)

— Ага, любит. Пока не надоешь или до залёта. А там только ручкой тебе помашет и пошлёт самостоятельно решать свои проблемы. Хорошо если денег на аборт даст. Думаешь, ты такая первая?

— Дура ты, Сашка. Тебе просто завидно, — я всячески пыталась доказать подруге свою правоту.

Ужасно злилась на неё, но понимала, что в чём-то она права. Рано или поздно мне придётся спуститься с облаков и смириться с реальностью. Но до этого у меня ещё было немного времени на счастье.

Поначалу задачей номер один стало не оказаться в его постели слишком быстро. Но отношения у нас развивались столь стремительно, что понятие “слишком” оказалось расплывчатым. И очень скоро куда большую актуальность получила задача номер два: не залететь.

Из опыта подруг, которые успели обжечься, из рассказов взрослых и просто из здравого смысла я понимала, что ребёнок похоронит наши отношения. Хотя Влад был далеко не мальчишкой и разменял вторую четверть века, он ни разу не заикался ни о семье, ни о детях, ни вообще о каких-то совместных планах.

Спустя полгода мы встречались исключительно в его квартире. На улице стояли морозы, а у нас на календаре был бесконечный март.

Конфетно-букетный период канул в лету вместе с остатками здравого смысла. Казалось, мы оба окончательно сошли с ума, были одержимы друг другом и никак не могли насытиться, изобретая всё более извращённые способы доставить друг другу удовольствие.

Однажды, когда мы пытались отдышаться от очередного раунда постельных развлечений, хлопнула входная дверь, и в коридоре послышались шаги.

Как в замедленной съёмке, дверь открылась, и в комнату вошёл сам Аркадий Грозов. Я впервые увидела его так близко.

Мамочки…

Руки стали ватные, и я с огромным трудом натянула одеяло повыше, прикрывая грудь.

— Дед, какого чёрта? — Влад первым вспомнил, как выговаривать слова.

— Непотребством занимаетесь? — проговорил Аркадий Владленович, обводя комнату глазами. — Ну-ну…

Боже, как стыдно…

— Минуты хватит, чтобы одеться? — не спросил, а скомандовал старик. — Жду вас в гостиной, — именно нас, во множественном числе.

Никогда ещё я не одевалась так стремительно. Пока Влад застёгивал ремень на джинсах, я успела выудить из сумочки щётку и привести в относительный порядок волосы.

Искусанные и зацелованные губы неестественно алели, щёки пылали от стыда, на шее красовался засос. Из зеркальца на меня смотрела та ещё красавица…

Гадать, что меня ждало в гостиной, было страшно. Да и сам Влад не на шутку растерялся или даже испугался.

Аркадий Грозов внешне вовсе не был грозным суперменом — скорее, сухощавым стариком, почти на голову ниже внука и намного уже его в плечах. Но магия его силы заключалась вовсе не во внешности, а в голосе. Стоило ему начать говорить, как душа уходила в пятки, возникало острое желание взять под козырёк и сразу бежать исполнять любые его команды.

Что он собирался приказать нам? Какое отдать распоряжение?

Ситуация была и драматичной, и комичной одновременно. Как ни крути, а деду не пристало врываться в спальню двадцатипятилетнего внука и отчитывать его за постельные утехи с женщиной. Кому рассказать — засмеют. И если Влад такое отношение к себе позволял, то что-то не так было в их королевстве…

С другой стороны, могла ли женщина, пойманная с поличным в его постели, претендовать на что-то большее, чем ни к чему не обязывающий интим? Размечталась, дура…

Шла в гостиную как на эшафот. Мой кавалер не меньше меня был сбит с толку и растерян. А может быть, даже испуган. Естественно, ведь авторитет деда для него был непререкаем и безграничен. Но неужели мы занимались чем-то непозволительным, за что нас можно было наказать? Разве что… Например, если у него была невеста, а он развлекался со мной у неё за спиной.

В голове роились десятки предположений — от очевидных до самых фантастических. И в каждом из них мне с позором указывали на дверь.

Войдя в комнату, я осторожно опустилась на краешек дивана. Мне было ужасно стыдно… Тело напрочь утратило гибкость. Колени были сведены и сжаты, чтобы не трусились, спина неестественно прямая. Глаза в пол.

Если задуматься, то оснований стыдиться, конечно, не было никаких. Но когда чувства и эмоции подчинялись логике?

Влад по-хозяйски развалился, откинувшись на спинку и широко расставив ноги. Всем своим видом он пытался продемонстрировать, что ему наплевать. Впрочем, напряжённое выражение лица заметно контрастировало с показушной расслабленностью тела. Актёр из него был так себе.

— Значит, ты и есть Эмилия Ковтун? — проговорил старик, и сердце провалилось глубоко под обшивку дивана. — Девятнадцать лет. Студентка исторического факультета, третий курс. Живёшь в общежитии, соседка — Александра Барская. Два года была отличницей, в последнюю сессию нахватала четвёрок. Непорядок…

Я чувствовала себя мышкой под микроскопом. Осведомлённость Грозова меня не удивляла. Интересно, он на всех пассий своих внуков собирал досье?

— И что ты думаешь об этом всём, Владлен? Стоящая девушка или так, покувыркаться?