Инвестор

– Давай, – не унимался незнакомец. – Покажи, что ты можешь. Тебе ведь неслабо все это выдуть залпом! – С этими словами гость принялся силой вливать ему в глотку сорокаградусную жидкость.

Давясь и глотая, Ермоленко осилил только половину, после чего согнулся вдвое и захлебнулся надсадным кашлем.

– Слабак! – подытожил гость, швырнул турку с остатками водки прямо на линолеум, затертый до дыр, и добавил: – От тебя несет, как из помойки, дружище. Когда ты в последний раз принимал душ?

Ермоленко вытер слезящиеся глаза. Очертания предметов расплывались так, словно он был под водой. Силуэт жутковатого незнакомца вибрировал, будто тот был призраком.

– Уходи, – едва ворочая языком, выдавил из себя Андрей.

Сейчас ему хотелось лишь одного – свалиться на диван и забыться крепким сном.

В коленях появилась слабость, сонливая усталость сковала мышцы, и он начал оседать на пол.

– Нет. В ванну! – скомандовал гость, цепко ухватился за ворот заношенной рубашки Андрея и начал выволакивать его из кухни.

В ванной незнакомец включил фонарик на смартфоне и положил его на раковину, покрытую желтыми разводами.

Между тем Ермоленко покачивался, часто моргал, пытался воскресить в пыльных закоулках памяти образ человека в плаще.

– Я тебя не помню, – пролепетал он.

Где-то глубоко внутри паника медленно распускала свои ядовитые лепестки. От этого незваного гостя веяло неприкрытой угрозой, ледяной и зловещей. Словно сама Смерть пожаловала к нему.

– Правильно. Это потому, что алкоголь разрушает память. А вот я тебя помню, – проговорил мужчина и рванул ветхую рубашку Ермоленко так, что пуговицы разлетелись по выщербленному кафелю.

Через мгновение из крана хлынула вода, стала наполнять ванну.

– Снимай штаны! – велел незнакомец. – Даже в перчатках я не хочу к ним прикасаться.

– Что ты хочешь? – Слова застревали в глотке, словно вязкий сироп.

Ермоленко начал задыхаться. Страх медленно оплетал его своими липкими щупальцами. Невзирая на убойную дозу алкоголя, Андрей даже слегка протрезвел.

– Ты хочешь убить меня?

Незваный гость больно пнул его носком ботинка по колену и заявил:

– Раздевайся до конца. Снимай с себя все, даже трусы и носки.

Бывший участковый безропотно подчинился и через минуту, дрожа от ужаса, сидел уже совершенно голый, обхватив колени руками.

– Я никогда никому ничего плохого не сделал, – промямлил он. – Зачем это все?

– На посошок, – объявил гость, пихая ему в рот бутылку.

Горлышко стукнулось о почернелые зубы Андрея, много лет не знавшие стоматолога.

– Не надо, – пробормотал он.

Бутылка, разрывая рот, просунулась глубже, и Ермоленко был вынужден сделать несколько обжигающих глотков.

«Лучше бы мне отключили воду, а не свет», – зачем-то подумал он.

От выпитого мутило, накатывала тошнота, живот скручивали жестокие спазмы. Но больше всего его пугало то, что этот тип собирался сделать с ним.

– В ванну! – приказал незнакомец.

Палец, обтянутый шершавой материей, нажал на глазное яблоко, и Ермоленко вскрикнул от режущей боли.

– За что?

– Лезь! – приказал убийца.

Ермоленко, будто сомнамбула, принялся перелезать в ванну. Ледяная вода обожгла его кожу, бледную, покрытую пупырышками и испещренную голубыми жилами.

– Пожалуйста, – прошептал он, но сильная рука вцепилась в волосы и погрузила его голову под воду.

Андрей судорожно задергался, но силы изначально были неравными. Движения его становились все слабее, зубы разжались. Вода тут же заполнила рот, проникла в легкие.

Прежде чем мозг Андрея Ермоленко полностью угас, в его умирающем сознании, словно искорка, на мгновение вспыхнула последняя мысль.

Он вспомнил этого человека.

Да.

И было это очень давно.

После этого понимания наступила вечная тьма.

Сомнения в выводах

На следующий день после гибели Гвоздева Артем сидел у следователя, которому были переданы материалы проверки обстоятельств смерти банковского эксперта.

– Какие у нас гости, – сказал худощавый сутулый мужчина лет тридцати пяти и кисло улыбнулся.

В кабинете было душновато, и свой китель он небрежно накинул на спинку стула.

– Здравствуйте, господин Павлов. Меня предупреждали, что вы придете. Старший лейтенант Евграфов Борис Александрович, к вашим услугам. Только не возьму в толк, с какой целью вы пожаловали в наш скромный отдел.

– Добрый вечер, – сказал Артем, пожимая его руку.

Ладонь следователя была сухая и узкая, как у женщины, но рукопожатие оказалось крепким.

– Я по поводу гибели Олега Гвоздева.

Брови Евграфова взметнулись.

– Вы уж простите меня, Артемий Андреевич, но скажите, какая взаимосвязь между юристом такого масштаба и простым банковским клерком, неуравновешенным истериком и самоубийцей?

– Всего за сутки вы пришли к таким выводам? – осведомился Артем, указал на стул и спросил: – Вы позволите?

– Конечно, присаживайтесь. – В голосе старшего лейтенанта прозвучало легкое раздражение. – Кофе?

– Благодарю, нет. Давайте по порядку.

– Давайте.

Евграфов уселся за стол, сложил перед собой руки и уставился на адвоката. В его выцветших глазах читались усталость и раздражение.