Инвестор

– Почему? – Теперь Павлов смотрел на Абиева в упор. – Странная закономерность, Джафар Закирович. У клиентов «Прайм-банка» примерно в один и тот же период начинаются неприятности. Они нарастают как снежный ком. Параллельно исчезают деньги. Банковский эксперт Гвоздев найден мертвым под окнами собственного дома. Может, вы кого-то незаслуженно обидели? И теперь таким образом с вами пытаются рассчитаться?

Абиев вытаращился на Павлова так, словно тот заговорил с ним по-китайски.

– У меня все чисто, адвокат, – проговорил он. – Я никому подлости не делал!

– Ранее вы тоже занимались коммерцией. В девяносто девятом году привлекались к уголовной ответственности за мошенничество, были осуждены и отсидели три года. Увы, человек в бизнесе всегда имеет врагов, как явных, так и скрытых. Так что?

Лицо Джафара потемнело от гнева.

– Я и сам знаю, за что сидел, – сквозь зубы протянул он. – Не надо мне напоминать.

Павлов взглянул на часы. Время, предоставленное ему для беседы с Абиевым, истекало.

– Мне нужен адвокат, – сказал Джафар, исподлобья глядя на Артема. – Я больше ничего никому не скажу. Хватит.

– Обращайтесь к следователю. Проблем нанять защитника нет, их сейчас пруд пруди.

– Пруд пруди, – тупо повторил азербайджанец, и его крупные пальцы вдруг судорожно сжались, с хрустом сломали ручку. – Мне пришлось заложить свой дом, – прошипел он. – Тот самый, в котором живут моя жена и дети. Я влез в долги, продал машину. И все из-за этого Гвоздева и Черемесова! Из-за них мне скоро придется идти в грузчики! Товар сгорел, деньги исчезли! Как я буду нанимать адвоката, на что? Вместо денег дам ему свой грязный костюм?!

– Черемесов? Кто это? – прищурившись, осведомился Артем.

Джафар устало откинулся на стуле.

– Это он подставил меня. Сергей Черемесов, в «Ойл-Корпорейшн» он сидит, начальник какой-то.

В кабинет заглянула следователь, вопросительно посмотрела на Павлова.

– Уже все, – сказал адвокат, сложил документы в папку, кивнул на прощание Абиеву и вышел из кабинета.

«Тебе, парень, сейчас лучше в тюрьме отсидеться», – подумал Павлов, спускаясь по ступенькам к выходу. – Там ты будешь под надежной защитой. Неизвестно, какие еще сюрпризы для тебя приготовлены».

Тут ему позвонила Дарья.

Голос женщины был встревоженный.

– Артем, ты сейчас не очень занят? – спросила она.

– Что-то произошло?

– Ты не поверишь, но с тобой хочет встретиться Кирилл.

На мгновение адвокату почудилось, что он ослышался.

– Ты имеешь в виду своего бывшего супруга?

– Вот именно. Позвонил в дверь, принес цветы. Извинялся долго. Что самое удивительное – трезвый. Сказал, что у него к тебе важный разговор.

Павлов посмотрел на часы.

– Он сейчас где?

– Во дворе. Сказал, будет ждать, – ответила Дарья.

– Я буду через полчаса.

Скатывание вниз

Коршунов бесцельно мерил шагами опустевшую квартиру. Его расфокусированный взгляд с лихорадочной растерянностью блуждал по стенам, словно он впервые оказался в незнакомом помещении и теперь отчаянно искал выход наружу.

– Это все какой-то бред, – пробормотал он вслух. – Это не должно было произойти. Не со мной!..

«Но это случилось. Именно с тобой», – заявил внутренний голос.

Николай с силой сжал смартфон, который не выпускал из рук с той самой минуты, как ему сообщили об отстранении от должности вице-президента ассоциации бокса. А все из-за этого гребаного допинга, обнаруженного в анализах Тигра, которого Коршунов усиленно продвигал по карьерной лестнице. Если бы не проклятый клембутерол, обнаруженный в моче парня, то Николай сейчас отмечал бы победу Тигра, буквально купался бы в деньгах. Вместо этого он, издерганный, злой и невыспавшийся, сейчас бестолково бродит по комнатам, словно тень отца Гамлета. Это приводило его в состояние глухой безысходности.

«Не забудь про штрафные санкции, – шепнул ему внутренний голос. – За использование запрещенных препаратов на бойцов налагаются кругленькие штрафы. Тигр – твой подопечный, ты ручался за него».

Коршунов уставился на телефон, сжатый в руке. На едва уловимый миг ему показалось, что этот прямоугольник, отливающий глянцем, ухмыляется ему прямо в лицо.

«Убийца».

В памяти тут же всплыл листок, обнаруженный тогда в лесу. У Николая вдруг возникло чувство, будто он держал в руках свой смертный приговор. Его передернуло. Он с размаха бросил смартфон на пол. От удара по экрану расползлись нити трещинок, но почему-то именно они вызвали некоторое облегчение у Коршунова.

Он потер глаза. Веки его пощипывало от хронического недосыпа.

«Долги, – мягко произнес все тот же голос. – Как насчет этого?»

Он озлобленно пнул ногой телефон и двинулся в гостиную.

Конечно, долги. Их, как известно, надо возвращать. А назанимал Николай немало, клюнул на уверения Банкира срубить, как говорится, бабла на халяву.

Кредиторы торопили с выплатой, и ему пришлось выставить на продажу загородный коттедж. Но за него он выручит максимум двадцать миллионов, а ему, учитывая общий долг, штраф за допинг, а также за несостоявшийся бой, понадобится в десять раз больше.

Николая бросило в ледяной пот.