Инвестор

Николай тяжело опустился на пачки денег, вытянул ноги.

– Миллиард, – нараспев протянул он, медленно проводя пальцами по гладким упаковкам. – Сгореть в миллиарде!.. Это будет самая дорогостоящая и яркая кремация.

Абиев схватился за сердце, его пухлые губы затряслись мелкой дрожью.

Он вытянул пилу в сторону Сергея, нависшего над ним, и сказал:

– Делай, что хочешь. Хоть сам себя распили пополам. Я проклинаю тебя. Жаль, Самиру не спас.

Несколько секунд Черемесов раздраженно смотрел на азербайджанца, затем ударом ноги вышиб пилу.

– Мать вашу!.. – заявил он. – Все сошли с ума…

– Время вышло! – выкрикнул Геннадий, и все пленники замерли.

Через секунду на деньги хлынула тугая струя. Мужчины вжались в стену. Они, как загипнотизированные, таращились на стремительно намокающие пачки с купюрами. Брызги попали в лицо Николаю. Он фыркнул, торопливо смахнул капли рукой, машинально принюхался, и брови его сдвинулись.

– Ха… Это вода, парни, – произнес Коршунов, снова потянув носом. – Он блефует!

Сергей поднял одну из намокших пачек с деньгами, осторожно поднес к носу, вдохнул.

Николай захохотал, подвинулся к центру, подставил ладони под струю, бившую из шланга.

– Это простая вода! – заорал он. – Ты решил нас проверить на вшивость, урод?!

Черемесов нахмурился, сорвал бумажную упаковку с пачки, вынул одну купюру и принялся внимательно разглядывать ее.

– Чему радуетесь, дурачье?! – проскрипел Джафар, прижался спиной к стенке и медленно сполз вниз, держась за сердце. – Не сгорим, так утонем. Этот сумасшедший утопит нас вместе с бабками.

Сергей поднял руку с купюрой, которую разглядывал перед этим, и заявил:

– Это фальшивка! Бабки не настоящие!

Николай невесело усмехнулся.

– Разве это имеет какое-то значение в нашем случае? – спросил он, разорвал одну из упаковок, смял поддельные купюры и небрежно швырнул их в сторону. – Какая разница, как сдохнуть? В окружении настоящих или фальшивых бабок? Мне по барабану.

– Я не собираюсь тут склеить ласты, – процедил Сергей.

Поток воды, бьющий из шланга, прекратился.

– Что дальше, Гена? – крикнул Николай. – Нагадишь сюда? Или пустишь крыс? Что еще ты нам приготовил, гаденыш?

– Не надо его злить, – вполголоса проговорил Сергей, скомкал фальшивую купюру и щелчком ногтя отправил ее в размокшую груду бесполезной бумаги. – Надо все же попробовать дозвониться отсюда.

Назаров молча держал перед собой шлаг. Он напоминал ребенка, который в новогоднюю ночь вытащил из-под елки коробку с подарком, распаковал ее и с изумлением обнаружил, что внутри ничего нет.

«Этого просто не может быть», – подумал Геннадий, глубоко вздохнул и посмотрел в сторону подсобки, откуда тянулся шланг.

Именно там стоял двухсотлитровый бак, который еще пару дней назад был наполовину заполнен бензином.

– Чушь какая-то, – сказал он, достал из кармана зажигалку, крутанул колесико и тут же застыл.

Дверь в мастерскую со скрипом приоткрылась.

«Шахова? – шевельнулась мысль. – У этой сучки не выдержали нервы? Или она пришла с группой поддержки?»

У него перехватило дыхание, когда он увидел, как в помещение не спеша вошел Павлов.

– Добрый вечер, – поздоровался адвокат как ни в чем не бывало. – Точнее, уже ночь.

Назаров продолжал стоять со шлангом и горящей зажигалкой в руках. Глаза его сделались круглыми от изумления.

– Вы, Геннадий Сергеевич, наверное, в школе прогуливали уроки химии, на которых говорилось о свойствах воды, – проговорил Артем. – Она в отличие от бензина не является горючей смесью.

– Какого хрена вам тут надо? – спросил Геннадий, отшвыривая шланг в сторону.

Тот влажно шлепнулся на пол и напоминал дохлую змею.

– Зачем же так грубо? – Павлов поморщился.

От него не ускользнуло, что Назаров тревожно озирался по сторонам.

– Наверное, вы сейчас гадаете, куда подевался ваш напарник? – предположил адвокат. – Тот самый хирург, который помог вам разыграть спектакль в больнице той ночью?

Геннадий ухмыльнулся, быстро взял себя в руки и произнес:

– А я-то думал, куда этот тип подевался. Значит, это он рассказал про бензин.

– Да, он, – подтвердил Артем. – Тем самым этот человек не позволил вам совершить никому не нужные убийства.

– Я недооценил вас, – признал Геннадий, делая в воздухе жест культей с протезом. – И что вы собираетесь делать? Хотите помешать правосудию?

Артем покачал головой и произнес:

– У нас с вами разные понятия о правосудии. Через минуту здесь будут бойцы спецназа, Геннадий. За каждым вашим передвижением следит снайпер. Бежать вам некуда, поэтому предлагаю не делать резких телодвижений. Если у вас есть какое-то оружие, то самое время от него избавиться. Проявите благоразумие. Эта партия вами проиграна.

Ухмылка Назарова напоминала волчий оскал.

– Да, все это мне знакомо, – сказал он. – Если бы вы были в моей шкуре, то сейчас рассуждали бы по-другому.

– Я все про вас знаю, Геннадий, – спокойно отозвался Павлов. – Но какими бы головорезами ни были эти люди, они не заслужили сожжения заживо.

Где-то вдали послышался топот.

Назаров достал из кармана куртки опасную бритву, большим пальцем выдвинул лезвие, хищно блеснувшее в сумрачном свете.