Invider. Печати 1 и 2

Гор. Полный амбиций и нереализованных творческих планов дизайнер рекламщик, помешанный, ко всему прочему, на египетской культуре. Он знал всё о крокодилах, фараонах, иероглифах, пустынях, жуках-скарабеях, бедуинах, пирамидах, ассирийцах, ваххабитах, арабо-израильской войне и даже о ценах на водные виды отдыха в Шарм-эш-Шейхе. Очень гордился тем, что отдыхал в одном из его отелей во время теракта в июле две тысячи пятого года. Лично наблюдал, как эвакуировали раненых и даже смастерил какую-то социальную антитеррористическую рекламу, но, вернувшись в Москву, так и не сумел довести её до начальственного одобрения.

В миру Гора звали Венедиктом. С ним Полина познакомилась на выставке, куда её притащила школьная подруга, уверяя, что для будущего специалиста в области картографии, на которого и училась Полина, новые познания в рекламе окажутся как нельзя кстати.

Поначалу Веня пришёлся ей по душе: они успели сходить в кафе, прогуляться по Тверской улице, и даже покататься на лошадях. Но Полина в то время, хотя и любила развлечься, уже встречалась с Артёмом, и когда она поняла, что знакомство стремительно набирает обороты, решила осторожно отступить. Более того, прослушивание поначалу интересных, но потом утомительных лекций о деятельности Ахмада Ораби-Паши или о тонкостях военной службы мамлюков, неимоверно «грузили» Полину, перенося её в удушливый мир жарких песков, палящего солнца, жующих верблюдов и похотливых арабов.

Спустя две недели после знакомства их роман сам собой остыл, но Венедикт, будучи человеком интересным, остался в её контактном листе «на всякий случай».

Второй участник ночных бдений – Мирабэлла, а по паспорту – просто Мария. Брутальная лесбиянка с богатым сексуальным стажем, частый завсегдатай ночных клубов «для своих», любительница весьма разгульного образа жизни, сокурсница Полины по институту. Ничем особенно не выделяясь из общего потока студентов, училась она неплохо, но в конце второго семестра внезапно забросила учёбу, подстригла коротко волосы, проткнула правое ухо пятью кольцами и объявила, что её жизненные ценности изменились. После её отчисления Полина продолжала поддерживать с ней связь: они встречались, чтобы поболтать и выпить по коктейлю, пару раз сходили в кино, а один раз даже поцеловались. Но, не смотря на все эти манипуляции, Полина чувствовала себя очень скованно в компании с активной лесбиянкой, она боялась необычных сексуальных экспериментов, и поэтому их общение так и осталось на уровне дружбы.

Полина хотела написать ей своё стандартное «hi!», но её опередил Wiper:

«Смотрела прорыв?»

– Что за манера начинать общение без приветствия! – буркнула Полина и застучала клавишами:

«Какой ещё прорыв?»

«Как какой? Фильм про то, как в Питере плывун прорвался… Да старый он, года 87 что ли…»

Полина, конечно же, не смотрела этого фильма. Но, будучи истинной дочерью своего времени, она вместо ответа быстро полезла в Википедию. Менее чем через полминуты ответ был готов и отправлен:

«А, вспомнила, фильм-катастрофа про то, как тоннель строили через подземную реку. Только он 86 года, а не 87. Там ещё Краско молодой».

«Ну, да, типа того! Так вот, ты представляешь, у нас сегодня нечто похожее было! Мы проход делали, а тут как вода польётся из стены! Кошмар!»

Wiper, а точнее, Денис, работал проходчиком и обитал где-то глубоко в строящихся тоннелях города. Его длинные рассказы подобно тоннам выкопанной породы сыпались из окошка диалога и со стен социальных сетей. Он мог без остановки писать о своей работе, где главными персонажами блистали рельсы, отбойные молотки, каски, портвейн, земля, начальник смены Николай Игнатьевич, какие-то «сводка и разводка», таинственные переходы, древние стены, тьма неизведанного и сакральные откровения деда Митрича, работающего в метрострое ещё со времен начала строительства, и знающего всю правду о подземельях Кремля и не только.

Полина с трудом читала эти прорывы сознания, потоками изливающиеся с экрана, и частенько оставляла сообщения Дениса без ответа. На том конце это, похоже, никого не смущало, и потоки продолжались до тех пор, пока кто-то третий не осмеливался вступить с ним в переписку. С этого момента важно было ни в коем случае ничего не писать Денису: он временно забывал о Полине и мог вообще больше ничего не написать до её выхода из сети. К счастью, Денис не всегда бывал в интернете по вечерам и ночам: из всей этой четвёрки он один имел сменный график.