Invincible! I'm Invincible! (СИ)

А вот эффекта замедления времени я совершенно не чувствовал. Хотя СТО утверждала, что он должен быть. Но тогда и сознательное управление своим полётом на подобных скоростях было бы невозможно. Вот представьте, вы разогнались до скорости света, и время ваше полностью остановилось. С вашей перспективы вы долетели до точки назначения мгновенно, для внешнего наблюдателя прошли годы, но… как останавливаться? Как понять, что пора начинать замедляться? Ведь ваше время остановлено, вы не управляете более своим полётом! Теперь вы будете неконтролируемо нестись вперед, пока не врежетесь во что-нибудь.

Со мной такого, к счастью, не происходило, и даже на сверхсветовых скоростях я всё ещё оставался в собственном стабильном временном потоке. Земные ученые сказали бы, что это странное состояние, но… для меня оно было естественным. Словно именно так всё и должно было быть. Вдали от звезды и её гравитационной тени всё ощущалось совершенно по-другому. Как это работает? Я не знаю. Просто работает — и всё.

То же самое и с перегрузками. Каких бы абсурдных величин ускорения я ни достигал, я ни разу не ощущал существенных перегрузок. И это не то, что можно бездумно списать на вилтрумитскую прочность.

К примеру, я только что разогнался до скорости света примерно за минуту. Что значит, что я должен был испытывать перегрузки порядка пяти миллионов g. И не только я, но и всё моё оборудование, начиная с костюма и заканчивая камерой у меня в руках, которая уж точно такого выдержать не смогла бы. Но ничего подобного я не почувствовал, а камера не сломалась. Очевидно, мои способности дают мне какую-то пассивную защиту или даже пассивное игнорирование некоторых эффектов, сопряжённых с движением на высоких скоростях.

А вот калейдоскоп перед глазами, от которого мои способности меня не спасали, мне уже порядком поднадоел. Ориентироваться в этой сжатой и смазанной лгбт-вселенной по зрению совершенно невозможно. О каком зрении может идти речь, когда ты движешься быстрее света, что регистрируют твои глаза? Так что я, чтобы не отвлекаться, просто их закрыл, полностью отдавшись на волю своих ощущений.

И мир преобразился вновь.

Словно невидимая рука смахнула с моего радара все помехи, оставив только чистое, искреннее чувство и понимание. Огромного и не такого уж и пустого пространства вокруг и себя — невесомого, мчащегося сквозь него навстречу звёздам.

Да, так намного лучше. Зрение только мешало и отвлекало! Здесь нужно не смотреть, но чувствовать. И я чувствовал.

Пространство вокруг, звёзды и их скопления, местный рукав и даже весь, мать его, Млечный Путь, от сверхмассивной чёрной дыры в центре до крошечной недопланеты чуть спереди и слева. В секундах пути или в нескольких миллионах километров, если учитывать мою нынешнюю скорость, тащилась сквозь тьму холодная глыба льда и камня. Ещё не планета, но уже и не астероид. Где-то с половину Луны и совершенно скучная, пустая и наверняка безжизненная. И все мои страхи сразу стали совершенно смешными.

Да, если я врежусь в неё на нынешней скорости, то, скорее всего, распылюсь на атомы, но сделать это случайно? Когда она такая заметная и медленная… Это какая-то шутка. Это как бояться упасть с собственных ног или перестать дышать — противоестественно.

Нечего тут бояться. Всё, что может навредить мне, я «вижу» своим внутренним зрением. Какой бы ни была эволюция моего вида, она приспособила нас к космическим полётам и сверхскоростям, как дельфины приспособлены к океану. Это моя стихия.

На подлёте к копыту кентавра я начал притормаживать.

А открыв глаза, снова смог лицезреть всё те же артефакты зрения, но теперь в обратной последовательности.

Наконец скорость снизилась до нерелятивистской, и стала нормально различима цель моего сегодняшнего путешествия: тройная звёздная система Альфа Центавра.

Первой передо мной предстала Проксима Центавра — тусклый красный карлик, — названная так, «ближайшая Кентавра», как раз из-за того, что к Солнцу она ближе всех. Также её ещё называют Альфа Центавра С. Из-за тусклости увидеть невооружённым глазом её с Земли невозможно. Входя в тройную систему, Проксима кружилась вокруг своих больших сестёр, находясь от них на удалении примерно в 13000 а.е.** Один оборот, местный год, она совершала примерно за пятьсот тысяч земных лет. И всё же, хотя и маленькая, это звезда. Всего в полтора раза больше Юпитера в диаметре, она тем не менее была в сто тридцать раз его массивнее. Потому и влияние на систему оказывала куда как более существенное.

Я подлетел настолько близко, насколько могла выдержать камера, и сделал роскошную панораму поверхности звезды.

У Проксимы также имелись три собственные планеты — Проксимы b, c и d, — но ни одна из них не могла похвастаться наличием пригодных для жизни условий. Одна находилась слишком далеко, другая слишком близко, и только одна — в зоне обитаемости, но здесь в дело вступала радиоактивность звезды, в сотни раз большая, чем у Солнца. Красные карлики — они такие. Буйные и к жизни недружелюбные.