Invisible Rulers

Когда я сделал первый звонок в ноябре 2014 года, сотрудник ассамблеи ответил отказом: антивакцинальное движение было хорошо организованной политической силой, и у него не было аппетита к борьбе за отказ от вакцин в школах. Но когда началась вспышка в Диснейленде, я перезвонил, и реакция была совершенно иной: вспышка показала, насколько антивакцинальная дезинформация - все более заметная в социальных сетях - усилила нерешительность. Общественность была разгневана. Сенатор штата от Сакраменто, доктор Ричард Пэн, оказался педиатром, и он представлял законопроект об отмене исключений по личным убеждениям в попытке повысить уровень вакцинации в классах (что повлияет на охват населения в целом). Сотрудник из Сан-Франциско спросил, не хочу ли я помочь поддержать этот закон как родительский голос, и предложил позвонить в офис сенатора Пэна. Я так и сделала.

Я понятия не имела, во что ввязываюсь.

Следующие несколько месяцев перевернут мое представление о политике, пропаганде и общественных движениях, поскольку я на собственном опыте убедился, как новая система убеждения - влиятельные люди, алгоритмы и толпы - радикально меняет то, на что мы обращаем внимание, кому доверяем и как взаимодействуем друг с другом. Я спустился в кроличью нору антивакцинального движения, вступил в его группы, следил за его авторитетами и проводил часы каждый вечер, просматривая его мемы, становясь наблюдателем того, что ощущалось как альтернативная реальность... и одновременно пытаясь в реальном времени вырастить контрдвижение, чтобы противостоять всему этому. Для меня было очевидно, что это новое поле битвы, что правила ведения боя изменились. Это была война мемов, а не фактов. Для победы потребуется нечто большее, чем цитирование статистики безопасности вакцин.

Сотрудница доктора Пэн связала меня с несколькими другими мамами, которые тоже звонили и спрашивали, могут ли они быть полезны. Среди них были бывший сотрудник сената, графический дизайнер, профессор, специализирующийся на законах о вакцинах, медсестра и давний общественный организатор, профессионал в области связей с общественностью и консервативная активистка, привыкшая добиваться двухпартийного консенсуса в подавляющем большинстве синих штатов Калифорнии. У меня был богатый опыт количественного анализа и работы с данными, полученный за годы работы на Уолл-стрит, и глубокое понимание социальных сетей, полученное во время моей нынешней работы в венчурном капитале. Вместе мы должны были придумать, как практически за одну ночь создать контрдвижение родителей, выступающих за вакцины. Поэтому мы завели страницу в Facebook и аккаунт в Twitter (теперь это бизнес X) под названием Vaccinate California. Мы хотели убедиться, что люди, ищущие информацию о законопроекте, найдут нас, поэтому мы начали публиковать мемы с изображением милых детей (наших собственных) с нашим логотипом, а также аргументы, доказывающие, почему школьные прививки имеют значение.

Вокруг номера, присвоенного законопроекту сенатора Пэна, начал появляться хэштег: #SB277. С самого начала в нем преобладали антивакцинальные активисты, многие из которых в ответ на любой комментарий в поддержку законопроекта отвечали гадостями. Некоторые из них были из Калифорнии, но для тех, кто вел эту войну, быстро стало очевидным, что многие из них были из другого штата; похоже, что антивакцинальная пропаганда была основной частью их личности, и они занимались этим уже некоторое время. Они завалили нас сообщениями в Facebook и ответами в Twitter, обвиняя в том, что мы - проплаченные фармацевтическими компаниями убийцы детей. Это было только начало атаки.

Некоторые копались в наших биографиях, семьях и прошлых местах работы. Другие находили и публиковали наши адреса в социальных сетях (тактика, известная как doxxing). Несколько особо бредово настроенных троллей взяли фотографии моего маленького сына, которыми я поделилась на личном tumblr и Facebook перед Хэллоуином, и начали репостить их в Twitter, обвиняя меня в том, что я не делала ему прививки, что я дьяволопоклонница (одна из возможных интерпретаций костюма Малефисенты, я полагаю), и в других странных и жутких вещах. Я перевела свои личные аккаунты в социальных сетях в приватный режим, но они уже успели сделать фотографии, которые, по их мнению, будут наиболее полезны. Активисты движения против вакцинации снимали видео, называя нас "медицинскими фашистами", вставляя нас в кадры с митингами Адольфа Гитлера; в двух случаях они следовали за ярыми сторонниками законопроекта по улицам Сакраменто, публикуя их фотографии и местоположение, чтобы подстрекать к преследованию как онлайн, так и офлайн. Они забрасывали рейтинги врачей, стоящих на нашей стороне, отзывами с одной звездой и звонили, чтобы накричать на их администраторов. Быстро стало ясно, что милыми детскими мемами дело не ограничится; это будет политика с голыми руками. Они хотели запугать нас, чтобы мы просто отказались от борьбы.