Иные. Проклятые истинные (СИ)

— Это была не я, сказала же. — я приняла бокал, который он дал мне, и стерла остатки слез. — Вероника это сделала, я уверена. Не зря же она попросила меня отдать тебе ту бутылку.

— Зачем ей это?

— Понятия не имею. — солгала я.

На самом деле причина была во мне. Вероника, дочка хорошего друга Эрика, по уши влюблена в Ника, а он ее не замечает. Девушка несколько раз мне со злости заявляла, чтобы я не ошивалась рядом с ним. Ей казалось, что он смотрит на меня, как-то не так. Как будто хочет сожрать, вот. Но это все глупости ревнивой идиотки. Нет Нику до меня никакого дела.

Вот так она и подгадила мне. И Нику, который пол вечера под столом лапал сестру Вероники. Не знаю, досталось ли той, а вот мне да. Ник чуть голову не открутил на следующий день. До слез довел, обидел так сильно, что я к нему не подходила до самой той злополучной ночи, когда мы с Дарреллом..

— Это правда была не ты? – спросил Ник.

— Нет, не я. Зачем мне это? Я хотела дружить с вами с самого первого дня, а вы объявили мне байкот, а ведь по сути я вам ничего не сделала.

— Прости. — сказал Даррелл. — Дело было не в тебе, это мы ревнивые идиоты.

— Не поняла..

Тяжело вздохнув, Ник осушил бокал и признался:

— Отец никогда не обращался с нами так, как с тобой. Даже в детстве. Это сейчас мы понимаем, почему. Парни, все такое.. Воспитывал он нас так. Но раньше хотелось, чтобы вместо вожака у нас был нормальный отец. Матери-то не было. А тебе досталась вся любовь. Он в тебе души не чает.

— А я не родная.. — сказала я.

Рука Даррелла легла на мою макушку и он растрепал мои волосы.

— Это не меняет того факта, что ты наша.

— Да и мы повзрослели, поняли, что не правы были. — Ник погладил меня по спине, мягко улыбнувшись. — Прости меня.

— И меня тоже прости. Слов правда мало, но мы исправимся.

Я не знала, что сказать, что сделать. Я просто растерялась.

— Вы меня пугаете. Чего такие добрые?

Дар усмехнулся и, выпив, посмотрел на елку.

— Последняя ночь в году, пора бы уже примириться.

Вот так мы и встретили Новый год. Пили, делились историями из прошлого или от души смеялись. Может, и не вся семья была рядом, но мне было достаточно Ника и Дара. Я была счастлива.

Пока телефонный звонок не нарушил нашу идиллию. Я успела заметить, как на экране телефона Дара высветилось имя «Глория», и внутри все опустилось. Дар выругался, но все таки ответил. А потом вовсе ушел.

— Чего загрустила? – спросил Ник.

— Я? Нет, я не грущу.

— Я вижу и чувствую. — он вздохнул и вдруг заявил. — Нет у него никого. И давно не было.

— И? — вздернула я бровь, но испытала просто непередаваемое облегчение.

Губы Ника растянулись в улыбке.

— Не делай вид, что тебе все равно. Это не так.

Я отвернулась.

— Ты любишь его?

Меня словно по голове огрели. Я напряглась и перестала дышать. Ник ждал, но не долго. Положив руку на мое плечо, он повернул меня к себе.

— Так ты его любишь?

Мы смотрели глаза в глаза, и я не знала, что сказать. Язык просто прирос к небу. То, что я испытываю к Дару, разве любовь? Да, я хочу быть рядом, обнимать, целовать, вдыхать его запах, просто разговаривать. Я ужасно тоскую, когда его нет. Я вижу его чуть ли не в каждом прохожем. Меня тянет к нему. Но и все это я чувствую к Нику.

Разве это любовь? Больше похоже на желания зверя, ведь все это появилось после пробуждения. Или раньше..? Я ведь влюбилась в Ника едва ли не с первого взгляда, пока он не показал свое истинное лицо. Я не понимаю...

— Понятно. – сказал Ник, решив что-то по моему молчанию.

В одном слове было столько горечи и боли, что мне стало больно в груди. Я поймала Ника за руку, когда тот встал, чтобы уйти, и потянула его обратно. Нехотя он сел. Я встала на колени напротив него и, взяв его лицо в ладони, заглянула в глаза. Он перестал дышать. И тогда я его поцеловала.

Ник ответил мгновенно. Перехватил инициативу, крепко прижав меня к себе. От такого напора в моем животе вспорхнули бабочки, которых я не чувствовала уже очень давно. Зверь затопил меня волной блаженства, и я тихо застонала Нику в губы, когда обняла его руками за шею.

Мне практически мгновенно захотелось его поглотить. Он был мне просто необходим. К Дарреллу я чувствовала то же самое, но Ника я никогда не пробовала, а потому голод к нему был более лютый. Он раздирал сознание когтями и пьянил его остатки покрепче любого алкоголя.

Я тосковала по Доминику. Очень сильно. Но именно сейчас поняла насколько. И я бы отдала что угодно, чтобы навсегда остаться в этом доме. Запертой. С ними. И не важно, простая ли это похоть или проделки парности, в которой я уже сомневаюсь. Но важно то, что я, наконец, чувствовала себя цельной.

Еще бы Дар был рядом..

Руки Ника, огладив мои плечи и спину, спустились на ягодицы. О холоде можно было забыть. Я горела, и дело было не в тепле, исходящем от парня. А в его поцелуях. Боги, я думала Даррелл целуется так, что трусики можно выжимать, но Ник.. Если он продолжит в том же духе, я забуду собственное имя.

— Сладкая моя.. — выпустив мои губы из жаркого плена, Ник провел носом по моей шее, вдыхая запах кожи. — Вкусная.. Так бы и съел.