Иных уж нет, других долечим…

С неимоверным усилием я заставила себя сдержаться, вспомнила, что врач как бы уже здесь, и это вроде как я, сделала вдох, выдох и, обречённо кивнув, поспешила за девушкой.

Пока спускались, я прокляла свою невезучесть, странных магистров, забытые в морге учебники, из-за которых пришлось вернуться и встретить кинувшего нас сюда профессора… а потом взмолилась:

"Господи, если ты есть в этом мире, помоги мне выдержать, а этому несчастному выжить. На тебя только надежда… На тебя и ещё клизму, с её знаниями…"

Глава 9

Спустившись на первый этаж, я увидела двух мужчин в темно-синей форме, которые доставили на импровизированных носилках стонущего и держащегося за живот третьего.

– Вы лекарь? – спросил один из них, с неодобрением посмотрев на мой белый халат. – Новенькая… Куда его?

– В операционную, – просипела я, потом прокашлялась и, постаравшись взять себя в руки, более уверенно произнесла: – Следуйте за мной. Пока идём, рассказывайте, что произошло.

– Зачем вам? – удивился первый несущий носилки и буркнул возмущённо: – Не ко времени любопытство. Лучше товарищу помогите.

– Вот, чтобы помочь, я и спрашиваю! – строго ответила, взлетая по лестнице и открывая перед мужчинами дверь нужной комнаты. – Поэтому давайте не будем спорить и отнимать время у пострадавшего. Говорите кратко и по существу. Чем нанесена рана? Каким оружием? При каких обстоятельствах?

Ответил мне второй несущий:

– Мечом. Вран со светлым бился, тот его и порезал.

– Ясно. Кладите раненного на стол, только аккуратно, – распорядилась, пропуская мужчин вперёд и следя, как они бережно укладывают стонущего товарища. – Теперь выйдите и ждите за дверью.

Они неохотно вышли, а я уже стояла около корчащегося пострадавшего, внимательно его разглядывая. Лицо бледное, губы сжаты в тонкую линию, на лбу и висках пот, взгляд затуманенный, поза вынужденная, колени поджаты, руками держит живот, рубашка и ладони в крови.

– Лаир Вран, – позвала его. – Я лекарь, позвольте осмотреть вашу рану.

Но мужчина меня не слышал, продолжая стонать и корчиться. Ясно, возможно, болевой шок. Что делать?

Достала из кармана Клаву:

– Обезболивающее есть? Лучше сильное. Наркоз?

– В шкафу. Прозрачный бутылек, – проникнувшись ситуацией, быстро ответила она.

Я метнулась к стеклянному шкафчику, открыла, окинула быстрым взглядом содержимое. На верхней полке располагались пузырьки разных цветов, на второй лежали инструменты, на третьей и четвёртой стояли коробки. Схватила нужное средство, оставила клизму на одной из полок и бросилась к больному. Приподняв его, влила пахнущую спиртом жидкость и с облегчением увидела, как мужчина закатывает глаза, расслабляется и откидывается на спину. Отняла его руки, подняла рубашку… Так, кровотечение, вроде, не сильное, порез с виду неглубокий, значит, внутренние органы не должны быть задеты, но рана грязная, и более подробно её мешает рассмотреть скапливающаяся кровь.

"Блин, вот ассистент бы мне сейчас не помешал!" – подумала расстроенно, не зная за что хвататься. То ли бежать обрабатывать руки, то ли останавливать кровь, то ли готовить инструменты.

– Клава у тебя? – внезапно заглянула в операционную рыжая голова подруги. – А то мне порез на лице зашить надо, а чем не могу найти… Ого.

Надо ли говорить, что Зинке я обрадовалась, как родной. Очень кстати она зашла. Девушка это тоже поняла и сразу приблизилась ко мне. Схватив с перевязочного столика белую тряпку, я прижала её к ране и приказала:

– Держи!

Сама бросилась к умывальнику мыть руки, одновременно спрашивая нашу первую помощницу:

– Клава, что тут вообще есть? Перчатки, антисептик? Чем обрабатывать руки, рану, шовный материал?

– Смотри в нижней, самой большой коробке… Пфф… – посоветовала клизма. – Всё, что туда попадает – стерилизуется. Раствор для обработки рук фиолетовый, для ран – зелёный.

Метнувшись к шкафчику, достала оттуда всё необходимое и стала расставлять на перевязочном столике. В коробке обнаружились несколько перчаток из плотного, похожего на латекс материала, салфетки, инструменты, и две коробочки поменьше, в одной были закругленные иглы, в другой – нитки двух цветов.

– Белые рассасывающиеся, – сразу пояснила клизма.

Кивнув, что поняла, я надела перчатки и, перехватив у подруги салфетку, отпустила её обрабатывать руки. Сама с досадой отметила, что по уму следовало сначала раздеть больного, подготовить стол, а то глупо заботиться о стерильности, когда мужчина лежит в ботинках и грязной одежде. Угу. По уму, ещё бы анестезиолог, следящий за состоянием больного, не помешал и пару медсестёр в придачу, ну и опытный хирург вместо нас. Но чего нет, того нет, придётся работать в тех условиях, что есть, и надеяться на лучшее.

Наверное, Зинка тоже о чём-то таком подумала и прежде, чем готовить руки для операции, расстегнула и откинула рубашку пациента, а так же приспустила ему брюки, освобождая нам больше пространства для работы.