Инженер. Часть 1. Набросок

Вторая станция походила на первую как близнец, с той только разницей, что лес вокруг, как здесь это всегда и бывало, резко изменился. Новый экземпляр дерева до того мне не встречался, и условно я назвал его шишкой. Почти от самых корней и до макушки расходились регулярные ярусы симметричных ветвей, напоминающих полупрозрачные гигантские перья. Они плавно сужались от основания дерева до вершины так, что в целом дерево имело форму этакой перистой шишки. Точнее, не дерево – я это уже знал, – а торчащий из почвы отросток протяженного единого организма, имеющий вид самостоятельного растения. В пространстве между нижними ярусами перьев и почвой все заросло условно называемым мной папоротником, так что со стороны казалось, что лес совершенно непроходимый.

Никаких проблем с размещением в гостином дворе не было. Мне выдали крохотную комнату с одной только кроватью, даже без стола. Впрочем, меня это совершенно устраивало. Поужинав и переговорив с хозяином, я отправился спать. Скелле была здесь еще до второго обеда, не остановилась, никаких сообщений не оставила, ушла вниз, лишь только истребовав несколько лепешек. На меня обращали внимание, но как-то менее остро, что ли, сказывалась близость долины и более разношерстное население. Я уже заметил, что все больше мужчин носили разнообразные стрижки, в отличие от Саэмдила. Да и сами типажи стали более пестрыми. Я не стал испытывать судьбу и искать себе собеседников, а просто ушел в номер.

Глава 15

Утром меня разбудил стук в дверь. Мне не понадобилось даже вставать с кровати – я без проблем отодвинул щеколду на двери, просто приподнявшись на постели. Внутрь сразу же решительно вдвинулся незнакомый мне стражник и озадаченно остановился. За ним еще пара стражников попыталась протиснуться в каморку, но была вынуждена остаться на месте – внутри мог стоять только один человек. На кровати между здоровенным мужиком в униформе и стеной сидел озадаченный я. Утренний свет пробивался через крохотное окошко под самым потолком, и то, что вечером при свете лампы выглядело вполне приличной комнатушкой, сейчас более всего напоминало чулан. Мои вещи, сброшенные живописной кучей на табуретке в углу, еще более усиливали это впечатление. Не хватало только ведра и швабры у двери. Вместо них топтался смущенный воин, видимо, перед этим готовившийся к героическому захвату страшного преступника и не рассчитывавший брать штурмом чулан с бродягой.

– Он! – объявил боец в коридор, справившись с неожиданностью и разглядев меня. – Собирайся! Ты арестован. Вещи не трогать.

– Ну и как я это буду делать? – в свою очередь поинтересовался я.

Воин помялся и предложил:

– Одевайся прямо на кровати, – стронуться с места он и не подумал.

Я почувствовал, что начал уставать от всей этой ситуации. Не говоря более ни слова, оделся, стоя в мокасинах прямо на постели, и спросил:

– Что дальше?

Вместо все это время стоявшего напротив меня стража в каморку протиснулся мужчина постарше и велел протянуть руки вперед, после чего быстро и ловко связал их веревкой, оставив рукам тем не менее некоторую свободу. Меня вывели в коридор, где обнаружились еще двое стражников. Ничего себе! Видимо, я рассматривался как весьма опасная особа. Правда, первый раз, когда меня задерживали, со мной не церемонились, сразу же вырубив ударом по голове. Слава богу, на этот раз обошлось без этого. Во дворе обнаружилась стоявшая чуть в стороне большая телега с самой настоящей клеткой на ней. Но меня сначала отвели в уборную, позволив умыться и оправиться, а усадив в клетку, выдали пару лепешек и дали напиться. Больше не задерживаясь, телега вышла на дорогу, боковые стенки клетки задернули занавесками, впереди сел возница со стражем, а сзади – еще пара воинов. Я попробовал разговорить охрану, но те отвечали хотя и охотно, но бесполезно – мол, мы не знаем, велели – взяли, там все скажут.

Там – это маленький городок под названием Донудил. Главной достопримечательностью его была пристань, которая являлась крайней здесь точкой обширной и разветвленной сети водного транспорта в стране. Оттуда теоретически можно было попасть в любую точку страны и, естественно, не побережье, где, насколько я понимал, располагался, по сути, центр местной цивилизации.

Неспешное путешествие на телеге оставляло мне единственное доступное занятие – бесконечные размышления о превратностях моей судьбы. Задернутые занавески лишили меня большей части возможности наблюдения за окружающим миром, а бесплодные старания мозга извлечь информацию из себя самого истощили его. Я лег на дно и впал в состояние прострации. Немного развлекали лишь нечастые остановки по пути.