Инженер. Часть 8. Рабочий чертеж

Незнакомка, заметив это, спряталась в тени высокого стеллажа, и какое-то время пришлось брести в совершенном одиночестве. Подумалось: «Ничему я не научился – помани загадкой, и я вновь лезу в неизвестность с головой». Воспоминания о прошлых ошибках заставили насторожиться, и в боковой проход я заглянул, баюкая шарик с соляным кристаллом в кармане и напрягая так и не успевшую восстановиться за краткое время, проведенное на Земле, чувствительность к магии.

В проходе никого, кроме скелле, не было. Она устало сидела на одиноком чурбаке, привалясь к высокой поленнице и вытянув ноги под широкой юбкой. Индейское лицо, может быть, легкая примесь древних – слишком темная кожа, черные прямые волосы, собранные в пучок, неопределимый возраст – сорок, пятьдесят, шестьдесят? Еще ни разу на моей памяти скелле в присутствии посторонних не вели себя так – так расслабленно, по-свойски. Будто обычная бабушка, устав от долгой ходьбы, присела в тенек успокоить гудящие ноги. Постоял, разглядывая. Незнакомка, наклонив голову, невозмутимо всматривалась в меня, затем, так и не проронив ни слова, похлопала ладонью по чурбаку: садись, эль.

Я, честно сказать, с удовольствием угнездился рядом. Легкий сквозняк пах пылью хлебного дерева, вдалеке слышались размеренные удары молота.

– Как вас зовут?

– Сорбаса, – она все еще рассматривала меня, потом отвернулась и проговорила в сторону: – Удивительно, совсем не изменились! Такие же молодые!

– Вы про меня и Ану?

– Ну а про кого же еще? – она немного помолчала, вздохнула. – Честно говоря, я думала, больше никогда вас не увижу.

За последнее время, признаться, тема мне уже поднадоела, поэтому я спросил прямо:

– Как вы здесь оказались, Сорбаса?

Она с удивлением повернулась:

– То есть как? Ты пришел на мой завод и спрашиваешь, что я тут делаю?

Пожал плечами:

– Извините, не знал, – в свою очередь взглянул на нее. – Мне показалось, вы хотели о чем-то поговорить? Нет?

– Не показалось, эль, не показалось, – она снова вздохнула, проговорила со значением: – Я присутствовала на совещании маути, когда стало известно, что за гостинец отправила тебе Старшая.

Снова пожал плечами: и что? Молчал. Сорбаса тоже молчала. Потом, видимо, решила, что туповатому элю надо все же объяснить, заговорила:

– Скелле по-разному относятся к древним клятвам, эль. Большинство о них уже забыло или считает их сказками. Но есть очень немногие маути, которые их чтут, и я одна из них.

Я повернулся. Ее глаза следили за мной:

– Я хочу, чтобы ты знал, эль, на том совещании я была одна такая. И я была единственная, кто был против того, чтобы Ана последовала за тобой.

– Почему?

– Ты эль! У тебя свой путь, начертанный богами. Не наше дело вмешиваться! Остальные забыли об этом. Они используют тебя в собственных мелких интересах.

– Меня это вполне устраивает. Иначе бы я не смог вернуться. Да и кто знает, что задумали боги?

– Ты не понимаешь! – Сорбаса, похоже, разозлилась – я почувствовал легкий звон в ушах и позабытое шевеление лепестков магии на лице. – Кто такая Ана без тебя? Одна из потомков древних. И что?! Таких у нас – как лохов в море! – скелле сделала паузу, чувствовалось, как ее тренированная личность возвращала контроль над телом, я терпеливо ждал. – Извини. Просто я верю в древние легенды, верю, что ты появился не просто так, и искренне желаю, чтобы твой путь завершился, – она нахмурилась, бросила быстрый взгляд на мое лицо, удовлетворенно кивнула, очевидно довольная реакцией, продолжила без паузы: – Я знаю, тот эль, что был до тебя, остановился. Знаешь почему? Его купили. Купили комфортной и сытой жизнью. Все, что я хочу, чтобы ты знал, – тебя здесь используют. Никого, включая Ану, – она снова покосилась на меня, – не интересует, что задумали боги. Более того, они этого боятся. Гораздо комфортнее приручить эля и жить, как прежде.

Она умолкла. Я откинулся на прохладные кругляши свежих стволов и тоже молчал. Слова этой скелле перекликались с моими собственными мыслями, с тем, что беспокоило. Я по-прежнему не мог пользоваться даром Храма – Источник выворачивал душу наизнанку, стоило мне нырнуть к новым символам. Если не найду способ справиться с этим, то только и останется, что бродить по планете свадебным генералом. Всплыла и оформилась до того ютившаяся где-то на задворках сознания идея:

– Сорбаса, а вы когда-нибудь надевали шлем? – я поймал удивленный взгляд и поспешил добавить: – Ну тот, который надевают на скелле, когда не хотят, чтобы они пользовались искусством.

– Зачем это тебе?

– Надевали? – я не ответил. – Как это? Мне интересны ваши ощущения, он что, как-то блокирует Источник? Все хотел проверить, да руки не доходили.

Скелле нахмурилась, покачала головой, но ответила:

– Ничего он не блокирует. Не видел? Он изнутри оклеен обломками стекла из Радужного разлома, – она зашевелилась, подтянула ноги, выпрямилась, как будто собиралась встать, но не поднялась, искоса вгляделась в меня. – Ты, эль, что такое калейдоскоп, знаешь?

Я кивнул. Местная версия земной игрушки ничем не отличалась от инопланетного изобретения.