Инженер и Принцесса

Тут и второй немец включился в разговор и попросил нас, уже на немецком языке, представиться ещё раз. Первый всё перевёл, но мой ответ последовал тоже на немецком, наверное, и с баварским акцентом. Конечно, я, уже вставший на ноги, назвал и свои имена, и представил тётю, понятно, что как третьего автора, ещё и Ипполита Валерьяновича, как нашего, ага, музыкального руководителя или импресарио! Но, извинившись и сославшись на отсутствие времени, так и не совсем подходящее место, от дальнейшего разговора я сходу отказался. Не хватало нам ещё попасть под внимание наших славных органов! С них станется! Лучше не рисковать. Запросто могут пришить, как минимум, общение с иностранными шпионами. Хотя, конечно, уже попали! Я лишь предложил уважаемым людям, если у них на то есть желание, обратиться в Союз композиторов Ленинграда. Сообщил, что мы начинающие авторы, уже написали два десятка произведений и не так давно представили их в Союз на регистрацию. А в ресторане я, мол, просто решил сделать приятное любимой жене, так сказать, совместить отдых и любовь. Хотя, чего не сделаешь для такой красавицы, и с трудом доставшейся!

Немцы улыбнулись и понимающие закивали головами. Я мог ответить, конечно, и на русском, но лучше разговаривать с этими важными господами на их родном языке. И себя показать, и чтобы чужие меньше поняли, так и уважить гостей. Так-то, и так, без всякого перевода, было понятно, что произошло просто знакомство друг с другом. И всё! Хотя, немцы всё понимали. Извинившись, они отошли за свой столик. Ну а мы поняли, что нам пора закругляться.

Провожать нас вышли музыканты. Ноты и слова они получили. Память у меня хорошая, так и тётя с Ингой подсобили. И старший при выходе ещё и вручил мне большой продуктовый набор, так шустро и незаметно от других сунул в карман плотный конверт. Надеюсь, не подстава какая-то? Хотя, что нам предъявить? Обыкновенные люди, никаким боком к государственным секретам не допущены.

Обратно нас уже отвёз срочно вызванный приятель Ипполита Валерьяновича Денис Васильевич. Маэстро всё-таки успел прилично выпить. От нас нашему водителю, конечно, перепали пара бутылок вина и часть закусок. Не зря же друга выручает…

Да, домой мы все вернулись довольные и усталые. Ипполит Валерьянович тоже остался у тёти. Хотя, он уже довольно часто и открыто ночевал у неё. Нам он не мешал, да мы и не имели права вмешиваться. Видно было, что у пары взаимная симпатия, если не любовь! Как мы, они не горели, но жара хватало. Хотя, у нас с Ингой, симпатия друг к другу, может, и имелась, но взаимной любви меж нами уж точно нет!

— И что мы теперь будем делать, Слава? — Едва мы остались одни, Инга сразу же накинулась на меня страстными поцелуями. Хотя, сама же обещала. И, понятно, что ей вечер в ресторане сильно понравился. Её жаркое дыхание только так обжигало меня. — Я не думала, что на нас обратят внимание немцы! Хотя, неплохо мы с тобой выступили. Мне самой сильно понравилось!

Жаль, но надо было немного развеять восторженность жёны. Эти музыкальные дела нашу семью могут запросто и развалить!

— Пока ничего, милая. Но обязательно ждём органы. Нас они без внимания не оставят. Если честно, нам очень опасно соваться в музыкальные дела. Там люди тоже не самые лучшие. Особенно музыкальное начальство. Они, если честно, во всём видят политику. Запросто можем антисоветизм заработать.

— Это да, Слава. Не те песни и слова напишешь, точно могут предъявить. Могут придраться и к тому, что мы с тобой в ресторане и выступили, и исполнили. Не всё и не все примут!

— Вот, Инга, и я беспокоюсь. Нам, можешь поверить, лучше работать по профессии. И мне ещё сильнее неохота терять тебя. Если ты пойдёшь в артистки, то я просто не знаю, какая жизнь может ожидать нас. Я прошу тебя, милая, даже не думать об этом. Ты же сама видишь, что у этих артистов и мужья, и жёны всё время разные, и сплошные измены и скандалы. Я музыку ещё напишу, и можно даже попробовать выступать изредка. Свою долю славу мы получим, может, и поболее, чем иные артисты. Я тебе, Инга, это точно обещаю. Но нам лучше остаться хорошими инженером и переводчиком, или кем-то другим, но никак не артистами!

Да, меня сильно беспокоило, что Инга может податься в артистки. У неё, я уже видел, сильное тщеславие, надеюсь, что хотя бы здоровое. Воспоминания Николая говорили, что в советской культуре настоящие акулы и змеи собрались. Сожрут, мало не покажется! Мне Инга и так с трудом досталась, но в артистическом гадюшнике я её сразу же лишусь. Накинутся и всеми способами, и самыми подлыми, оторвут, попользуются и, хорошо, если ей повезёт! А так просто выкинут на помойку! А меня и моих детей настигнет семейная трагедия, и я ничего не смогу сделать…