Инженер магии

— Я Доррин, кузнец. У меня письмо от Совета.

Юноша передает ему запечатанный конверт. Скребя затылок, Корбов несколько раз перечитывает письмо и наконец спрашивает:

— И сколько же тебе нужно железа?

Доррин был бы не прочь построить корабль целиком из железа и стали, однако сознает неосуществимость подобной затеи. Мало того что на это потребовалось бы более десяти тысяч стоунов железа, но он, вдобавок, понятия не имеет, как рассчитывать прочность такой конструкции. И потому называет цифру, исходя из того, что корпус будет дубовым:

— Около двух тысяч стоунов.

— Мы можем поставить около тысячи стоунов за полгода, — отзывается, покачивая головой, Корбов. — Цена составит не меньше двух сотен золотых. Дело-то, — он смотрит на полученное от Доррина письмо, — небось важное? Иначе с чего бы им занялся Совет!

Кроме самого «Черного Алмаза» у Доррина есть около сотни золотых, да еще товаров золотых на тридцать.

— А нельзя управиться месяца за четыре — четыре с половиной? — спрашивает наконец он.

— С тысячей стоунов? Выплавить можно, но вот прокатать...

— Я могу взять большую часть листами толщиной в полспана.

— Это проще, — соглашается Корбов. — Но такие листы при размерах два локтя на три потянут почти на семь стоунов каждый.

— Как раз то, что мне нужно, — усмехается Доррин.

— Но раз вам меньше работы, цена должна быть ниже, — быстро вмешивается Лидрал.

— Я сброшу ее примерно на... — с улыбкой начинает Корбов.

— ...вдвое, — заканчивает за него многоопытная торговка.

Улыбка начальника рудника тает.

— Ну... такая большая скидка...

— Ты продаешь большую партию одному покупателю, — указывает Лидрал. — Это выгодно.

— Хм...

— И не забудь, эту затею поддерживает Совет, — добавляет Доррин.

— Попробуем... — начинает сдаваться начальник рудника. — Но ведь я не могу оставить без железа и своих постоянных покупателей!

— Можешь заняться ими в первую очередь, — отвечает ему Лидрал. — Все равно Доррину железо понадобится не раньше чем через четыре восьмидневки.

— А доставка? Поди отвези этакий груз аж на Край Земли!

— Не на Край Земли, а к южной бухте, — уточняет Доррин.

— Так там же пусто! Ничего нет.

— Нет — так будет.

— Восемьдесят золотых за тысячу, — снова говорит Лидрал.

— Ты, я гляжу, мастерица торговаться, — с кислой усмешкой говорит Корбов. — Но это уж чересчур.

— Я могу предложить не только деньги, — заявляет Доррин, произведя в уме некоторые подсчеты. — Если доверишься мне, можешь стать участником выгодного дела. Я строю корабль совершенно нового типа. Такой, который не зависит от ветра. Сам-то корабль тебе ни к чему, но кое-какие приспособления, по-моему, могут оказаться полезными. Как построю — приезжай. Взглянешь, что тебе пригодится.

— Так ты тот самый... с магическим судном...

— Никакой магии, одна механика. «Алмаз» приводит в движение паровая машина.

— Совет ни за что не позволит мне поставить здесь такую машину.

— Догадываюсь. Но у меня есть и другие усовершенствования. Система сцепления, зажимные устройства, зубчатая передача... Надеюсь, мне удастся сделать хороший насос.

— Насос? Хороший насос мне бы не помешал. Они хотят, чтобы я начал разработку северного пласта, а туда не сунешься, не откачав из штолен воду. Ладно, — машет рукой Корбов, — поладим на том, что я возьму восемьдесят чистоганом и насос или еще какую механику, чтоб в моем деле помогла. Ты ведь Черный, а стало быть, не надуешь... Вам придется послать кого-то с подводой, во всяком случае в первый раз. Жду через четыре восьмидневки, считая с сего дня.

Доррин согласно кивает. Помявшись, начальник рудника произносит:

— Только... не то чтобы я не доверял Черному, да еще явившемуся с письмом от Совета, но... понимаешь...

— Хочешь получить залог?

— Обманывать ты не станешь, но вдруг у тебя ничего не получится? Что тогда? Мне придется везти листы назад, да потом их еще и плющить — такие толстенные никто, кроме тебя, не возьмет.

— Десять золотых. В счет стоимости железа, но, если мы подведем, оставишь себе как штраф. И я буду выплачивать тебе еще по десять всякий раз по получении новой партии.

— Это по-честному.

Доррин отсчитывает десять золотых, стараясь не думать о том, во что грозит обойтись его затея.

— Через четыре восьмидневки ты пришлешь проводника, чтобы он отвел мою подводу к южной бухте. Туда, где тебя угораздит обосноваться, — говорит Корбов.

Они ударяют по рукам.

— А ты крепче, чем кажешься с виду, — замечает начальник рудника.

— Спасибо на добром слове.

— Он согласился бы и на восемьдесят, безо всякого насоса, — замечает Лидрал, когда они с Доррином покидают контору.

— Догадываюсь. Но сейчас он доволен. Считает, что выгодно сторговался. Дам я ему насос, самый лучший. Этот малый может нам очень пригодиться. Я не хочу ограничиваться одним кораблем.

— Думаешь, они тебе позволят?

— Думаю, у них нет особого выбора. Разве за все это время в Крае Земли в порту пришвартовался хоть один корабль? Они вовсе не хотят, чтобы весь мир отгородился от Отшельничьего, а дело идет именно к этому.