Инженер своей судьбы. За Союз

Я пожал протянутую руку и, чувствуя слабость в ногах, вышел в коридор. Придя в палату, я с облегчением вытянулся на кровати и прикрыл глаза. Проанализировав весь разговор со следаком, я немного успокоился, вроде ничего лишнего не выдал, держался естественно — должно прокатить. Окончательно успокоившись, я сходил, пообедал и принялся читать свежие газеты, ожидая очередного сюрприза, понедельник продолжался.

Через некоторое время дверь тихонько приоткрылась и в палату робко вошла Любовь Павловна и остановилась у входа, — Мужчины, вы уж меня извините, что я вам здесь в субботу переполох устроила. Старая стала, совсем, ноги не держат. Она замолчала и опустила голову. Все загалдели, одновременно пытаясь успокоить бедную женщину: дескать, какая она старая, да какие проблемы, да с кем не бывает, и в том же духе.

— Любушка ты ещё ого-го. Был бы я помоложе, я бы тебе это доказал. Ну а сердце и у молодых шалит, с кем не бывает, — подвёл итог Алексей Иванович.

— Скажете тоже, Алексей Иванович, — слегка зарумянилась женщина и подошла ко мне, — вас Максим зовут?

— Да, Любовь Павловна, и пожалуйста, обращайтесь ко мне на ты, — поспешно ответил я.

— Хорошо Максим. Я тебе ещё пижаму больничную принесла, отдельно куртка и штаны. Может, тебе в ней удобнее будет ходить, — она протянула мне свёрток.

— Спасибо, я потом померю, — я забрал свёрток и положил на кровать, — вы присаживайтесь, Любовь Павловна.

Я пододвинул ей стул, и она с облегчением на него присела.

— Максим, я тебе яблочко принесла и печенье «Юбилейное», Витька мой очень его любил, особенно с маслом, попьёшь чайку, — она протянула мне небольшой пакет.

— Да зачем вы хлопочете, Любовь Павловна, мне всего хватает, нормально кормят у вас, — попытался отказаться я.

— Бери, бери мне не трудно. И знаешь, Максим, — она замолчала, но тряхнув головой, решительно продолжила, — можно я буду заходить к тебе иногда. Мне Маринка рассказала твою историю с потерей памяти. Пока родственники твои не найдутся, я за тобой поухаживаю, а потом уж ладно.

И она подняла на меня свои зелёные глаза, конечно с возрастом цвет их немного поблёк, да и пролитые слёзы не прошли бесследно, но в молодости эти глаза разбили не одно мужское сердце. А ещё в них было столько боли, тоски и одиночества, что я, вспомнив, что я тоже абсолютно один в этом новом мире, поспешил успокоить несчастную женщину.

— Конечно, заходите, Любовь Павловна. Когда хотите, буду очень рад вас видеть. А можно я к вам в кабинет буду иногда заходить? — быстро проговорил я, не отрывая от неё глаз.

И я увидел как в зелёных глазах, усталой женщины, зажглись искорки, даже морщинки разгладились в уголках и она, наконец, улыбнулась и ещё долго молча смотрела на меня.

— Конечно, заходи, буду рада. Ну ладно больные поправляйтесь. Пойду я, — поднялась она и вышла из палаты.

— Да, подкосили годы Любушку, — проговорил ей вслед Алексей Иванович, — я ведь её давно знаю. Ещё на скорой когда работал водителем — она молодой медсестрой была. За всю работу хваталась, каждому больному помочь хотела. Ну а потом муж у неё серьёзно заболел, да и умер вскоре, а она с пацаном осталась одна. Сердце стало беспокоить, вот она и перешла сюда в больницу, а потом и сына потеряла. Досталось короче ей в этой жизни. Ты уж осторожней с ней, Максим, не обидь ненароком. Ведь она в тебе сына видит. Ну, ты вроде парень нормальный, положительный.

— Да я понимаю всё, Алексей Иванович. Внимательней буду, я ведь тоже пока один — никого не вспомнил, — успокоил я ветерана. Все молчали, думая каждый о своём.

Ближе к концу рабочего дня в палату зашла та же медсестра, что и утром, я уже знал, что её зовут Женя,

— Непомнящий пойдём в ординаторскую, там тебя психиатр ждёт.

Она вышла и двинулась по коридору, покачивая бёдрами, а я потрусил следом, готовясь к очередному испытанию.

Войдя в указанную дверь, я увидел сидящего на диване пожилого мужчину, с абсолютно лысой головой и брюшком приличных размеров.

— Присаживайтесь молодой человек, давайте знакомится, — он похлопал пухлой ладошкой по свободной стороне дивана.

Я осторожно присел.

— Меня зовут Нефёдов Илья Сергеевич. Я врач-психиатр, доктор медицинских наук. Меня попросил с вами встретиться Андрей Фёдорович, коротенько рассказав вашу историю, — продолжил он, смотря на меня пристально, и в тоже время мягко, как могут только психиатры.

— Меня зовут Максим, а история моя и в самом деле короткая. Я после ДТП очнулся здесь в больнице и ничего о себе кроме имени вспомнить не могу, — представился я.

Ну а дальше начались бесконечные вопросы, из портфеля врач достал пачку бумаги, как оказалось с различными тестами, на которые мне пришлось отвечать. В общем, общались мы с психиатром часа два, аж голова заболела.