Инженер своей судьбы. За Союз

— Знаешь, Максим, я не знаю, конкретно, чем вы будете заниматься, но я знаю тебя. Знаю твои способности как инженера и хотел бы с тобой работать, да и парней ты взял к себе серьёзных.

— Понимаешь, Игорь, под данную нам задачу группа уже сформирована, скоро ещё приедут люди из других НИИ. Но на будущее я обязательно буду иметь тебя в виду, — уклончиво ответил я и, попрощавшись, поспешил по своим делам. Игорь был неплохим специалистом, но и не хорошим, а каким то средним. Делал порученную работу, но на среднем уровне, никаких интересных, неожиданных решений я за ним не наблюдал. Поэтому я и не пригласил его в свою группу, балласт мне был не нужен. До конца рабочего дня мы занимались настройкой и тестированием аппаратуры, документацию по ракете пока не привезли и я предложил парням идти домой. Они, как и я жили в общежитии, а сам собирался ждать до упора, помня слова Путилина, но ребята отказались, решив тоже дождаться груз. После окончания рабочего дня зашёл Семёнов с молодым парнем спортивного вида.

— Максим Алексеевич, — начал он официально, — ваша группа по грифу относится к секретности особой важности. Поэтому посторонним в это помещение вход категорически запрещён, допуск имеют только члены группы и директор института. Для соблюдения режима секретности мы оборудуем у вас на входе пост, где будет постоянно, находится наш сотрудник. Я думаю просто поставить небольшой столик возле двери, вон в том углу, — он показал на угол возле двери, — он у вас свободный?

— Да, вроде ничего туда не планировали.

— Ну и отлично, нам вполне места хватит. Это Михаил, — он кивнул на молча стоявшего своего спутника, — он будет дежурить первым. Пока это все члены вашей группы?

Я молча кивнул.

— Хорошо, Миша возьми, кого-нибудь, принесите стол и устраивайся.

Они вышли, а через пятнадцать минут Семёнов вновь вернулся и сказал, что нам привезли подарки. Четверо солдат занесли ящики, а сопровождающий их молодой капитан передал мне чемодан с документацией. Мы с ребятами решили, что лучше начинать на свежую голову и пошли домой, а Михаил закрыв за нами дверь, остался охранять секреты. Наутро мы распаковали ящики, достали документы и погрузились в их изучение. Работа началась. Через три дня мне позвонил Семёнов и сказал, что приехали остальные кандидаты в мою группу.

— Подходи, в моём кабинете поговоришь по одному, они сейчас у моих ребят сидят в отделе. Оказалось, что из пяти отобранных мной кандидатов один отказался сразу, поэтому приехали только четверо. Пообщавшись с ними, я выбрал троих, один мне как-то сразу не понравился, слишком говорливый, шумный. Задав ему несколько вопросов по специальности, я увидел, что он откровенно плавает, не понятно как он смог что-то изобрести. Возможно, он просто зарегистрировал чьё-то изобретение, выдав за своё, возможность у него такая была — он работал преподавателем в одном из институтов, а студенты бывают очень толковые. В общем, его кандидатуру я отмёл сразу, были у меня сомненья ещё насчёт одного молодого парня. Он был какой-то рассеянный, отвечал невпопад, выглядел как типичный «ботаник». Волосы взъерошены, очки с толстыми линзами, высокий, но сильно сутулится. Одет в мятые джинсы, с пузырями на коленях и в растянутый свитер. Но поговорив с ним об электронике, я увидел, как парень на глазах меняется: ответы стали чёткими, уверенными, взгляд заблестел, даже за стёклами очков это было заметно. Сутулиться и то меньше стал. Получив исчерпывающие ответы на довольно сложные вопросы, я убедился, что передо мной незаурядный специалист, способный на многое. Беру, решил я, и никогда в будущем не пожалел о своём выборе, Артём, так звали парня, оказался настоящим самородком. Определившись с кандидатами, я позвонил директору и сего помощью решил бытовые проблемы вновь прибывших. Всех поселили в наше общежитие.

Правда двое оказались женатыми, но решили пока устроиться, как следует на новом месте, поработать, а потом уже жён с детишками вызывать. Я признал, что это мудрое решение, неизвестно чем закончится эксперимент Путилина, зачем зря семьи дёргать. На следующий день мы приступили к работе уже в полном составе, я каждому, включая себя, определил сектор ответственности и понеслось. Мы редко уходили домой раньше десяти, одиннадцати вечера включая субботы, в воскресенье я уже сам выгонял ребят к часу дня, чтобы они хоть немного отдохнули и просто выспались. Я забросил тренировки, правда, предупредив тренера, что как аврал на работе закончится, я опять буду ходить. Иногда, я всё-таки устраивал полноценные выходные, кода видел, что работа забуксовала, а парни сидят сонные и отрешённые. И это помогало, после выходного, все как-то оживали, решались, казалось бы, неразрешимые вопросы, возникали интересные идеи. Я несколько раз ездил в командировки к ракетчикам, иногда один, иногда с Артёмом.