Инженеры Кольца

Наконец они прошли сквозь огромную дверь, за которой находился ярко освещенный купол с сухой почвой, подиумом в центре и запахом, который заставил Луиса развернуться и бежать, спасая свою жизнь, таща за собой изумленного Каваресксенджаджока. Воздушный шлюз закрылся прежде, чем мальчик начал сопротивляться; Луис ударил его по голове и побежал дальше. Они прошли через три шлюза, и лишь тогда он позволил себе остановиться.

Тут их и догнал Чмии.

– Дорога ведет через участок почвы под искусственным освещением. Автоматика вышла из строя, но несколько растений еще уцелели, и я узнал их.

– Я тоже, – ответил Луис.

– Я узнал этот слегка неприятных запах.

– Я не почувствовал никакого запаха! – закричал мальчик. – Почему вы ударили меня? Почему тащили меня за собой?

– Флуп, – сказал Луис. До него только сейчас дошло, что Каваресксенджаджок слишком молод и запах дерева жизни ничего не значит для него.

Поэтому мальчик Строителей Городов пошел с чужаками. А Луис Ву так и не увидел, что происходило в центре управления, он вернулся на «Иглу» один.

Зонд находился от них в нескольких световых минутах, и голограммное окно горело внутри черного базальта, сразу за стеной корпуса «Иглы», показывая изображение камеры зонда: тусклая звезда, несколько менее активная, нежели Солнце. Хиндмост должен был повысить ее активность, прежде чем уйти.

Кость руки Харкабипаролин срослась немного криво: портативная аптечка Тилы не предназначалась для этого. И все-таки она срослась. Гораздо больше Луиса беспокоило ее эмоциональное состояние.

Без своего привычного окружения и перед пламенем, готовым поглотить все, что она помнила, женщина переживала культурный шок. Луис нашел ее на водяной постели, разглядывающей растущее солнце. Она кивнула, когда он привествовал ее, и это было ее единственное движение за несколько часов.

Луис попытался вызвать ее на разговор, но это оказалось ошибкой – женщина хотела забыть свое прошлое.

Дело пошло лучше, когда он начал объяснять ей физику происходящего – основы этой науки были ей знакомы. Не имея доступа к компьютеру «Иглы» и голограммному оборудованию, он рисовал ей графики на стенах и размахивал руками. Кажется, она понимала его.

На вторую ночь после своего возвращения он проснулся и увидел, что она сидит на водяной постели и задумчиво смотрит на него, держа на коленях фонарь-лазер. Встретившись со взглядом ее остекленевших глаз, он махнул рукой, повернулся и вновь заснул. И ничего не случилось.

Днем они с Харкабипаролин смотрели на пламя, снова и снова извергаемое солнцем, и говорили очень мало.

ЭПИЛОГ

Спустя один фалан (десять оборотов Кольца).

Далеко вверх по дуге Кольца ярко горела двадцать одна свеча, не менее ярко, чем корона гиперактивного солнца, выглядывавшая из-за краев теневых квадратов.

«Игла» по-прежнему оставалась в базальте под Картой Марса, а ее команда вглядывалась в голограммные окна с изображениями, передаваемыми камерами зонда. Зонд этот покоился на краю обрыва Карты Марса, на замерзшей двуокиси углерода, куда марсиане предпочитали не заглядывать.

Растения, животные и люди между двумя этими рядами гигантских свечей уже должны были умирать – подобная потеря населения опустошила бы весь человеческий космос. Валавирджиллин наверняка удивляется, почему умер ее отец, почему саму ее так часто рвет, не является ли это частью всеобщей гибели и что делает сейчас человек из Звездных Людей.

Однако с пятидесяти семи миллионов миль ничего этого не было видно. Они видели только огни двигателей Баззарда, сжигающих обогащенное топливо.

– С удовольствием сообщаю вам, – сказал Хиндмост, – что центр масс Кольца движется от солнца. Через следующие шесть или семь оборотов можно будет привести метеоритную защиту в исходное состояние, чтобы стреляла по метеоритам. Пяти процентов эффективности маневровых двигателей будет достаточно, чтобы удерживать конструкцию на месте.

Чмии довольно заворчал, Луис и Строители Городов продолжали смотреть на голограмму, горевшую в глубине черного базальта.

– Мы победили, – сказал Хиндмост. – Луис, вы поставили мне задачу, размер которой сравним лишь с размером самого Кольца, а ставкой сделали мою жизнь. Сейчас я могу смириться с вашей уверенностью в нашей победе, но не более того. Или вы меня поздравите, или я отключу вам воздух.

– Поздравляю, – сказал Луис Ву, а женщина и мальчик, сидевшие по другую сторону от него, расплакались.

Чмии фыркнул.

– Победителю принадлежит право как минимум на внутреннее ликование. Вас волнуют смерти, причиной которых вы явились? Это цена вашего уважения, выплаченная добровольно.

– Я не дал им никакого выбора. Послушайте, я же не требую, чтобы вы испытывали чувство вины…

– А почему я должен его испытывать? Не хочу никого обидеть, но все умирающие – гуманоиды. Они не вашего вида, Луис, не моего и, уж конечно, не Хиндмоста. А я – герой, спасший два обитаемых мира, населенных моим видом. Или почти моим.

– Разумеется, я понимаю вашу позицию.

– А сейчас, опираясь на развитую технологию, я намерен основать империю.

Луис заставил себя улыбнуться.

– Почему бы и нет? На Карте Кзина?