ЙО-ХО-ХО!

Полянка для пикника

Лимерики из Екатеринбурга

Жил-был снеговик с Гималаев.
Он с юга возил попугаев.
Попугая привёз,
Попугай тот замёрз.
Снеговик же растаял от слёз.

Саша Свинцов

Один старичок из Гаваны
Все время валялся у ванны.
Воды он боялся
И не купался,
А просто валялся у ванны.

Маша Кашуба

Тётя одна из Багдада
Украла ведро винограда.
Но пока убегала,
Виноград растеряла
Эта тётушка из Багдада.

Лена Куратова

Жил-был старик из Монтоно.
И кушать любил он картоно.
И ел он бумаго
С ужасной отваго,
Пока ему плохо не стало.

Лена Кучина

Жил-был мужик в Амстердаме.
Он всё отдавал своей даме.
Он всё ей отдал
И дико рыдал,
Оставшись в одной лишь панаме.

Коля Часовских

Глава двадцать девятая. Что было потом и опять про разные письма

Целый год прошёл с того самого дня, когда Гоша и Сеня вырыли сундук. И вот одним замечательным весенним днём в редакцию газеты «Банановые новости» пришло письмо. Оно было очень толстым, толще всех остальных писем во всём отделе. «Пиастре Вареньевой» – прочитал на конверте Флинт Ловуш-кин. Да, да, он теперь работает в «Банановых новостях». Правда, до этого целый год Ловушкин провёл в тюрьме. Он успел раскаяться и изобрести для тюрьмы специальную музыкальную сигнализацию. И его взяли в редакцию. Курьером. Флинт Ловушкин прочитал: «Пиастре Вареньевой» и вздохнул, подумав про эту журналистку (почему, догадывайтесь сами). А потом вместе с целой стопкой других писем отнёс почту в кабинет к пиратской тётушке.

Пиастра села в кресло и принялась читать письма. «Уважаемая заведующая отделом новостей! В одном из своих сообщений вы написали, что одна кисть-невидимка вернулась к своему хозяину художнику Худорожкину. А вторая, которую изобрёл Флинт Ловушкин, находится в каком-то научном институте. И что специальные учёные хотят ее изучить. Так вот, нечего попусту тратить время. Лучше отдайте эту кисть нам, отважным разведчикам. Чтобы мы побольше тайн на благо наших островов разведывали. С приветом, разведчик Кулаков (подпольная кличка Чижик)».

«Здравствуйте, тётя Пиастра! Пишет вам ученик первого класса Мишка Коротышкин. Вышлите мне, пожалуйста, хоть одну кисточку, чтобы я стал невидимым. Я бы тогда Алёшке Картошкину всякие гадости подстраивал, и он бы меня догнать не мог. А то я подстраиваю, а он меня догоняет. А если у вас нет кисточек для невидимости, вышлите хотя бы пиявку с Пиратского острова. Я ее Алёшке за пазуху спущу. До свидания. Жду».

«Дорогая Пиастрочка! Пишет Вам Виктория Викторовна, та самая, жена Митрофана Семёновича. Мы с мужем хотим поинтересоваться, не встретил ли наш губернатор своих остальных родственников? А если у него и мамы с папой нет, то мы бы его хотели усыновить. Потому что у нас никого, кроме сорока семи пиявок, что мы привезли с Пиратского острова, нет. И Кузькину было бы хорошо среди наших пиявок. Целую».

Пиастра читала и улыбалась. Наконец, очередь дошла и до самого толстого конверта. Вы догадались от кого он был? Конечно, от пиратов.