Йоч. Бизнес с подсознанием

Как оказалось, они с деканом были влюблены в один и тот же учебный предмет. Это была песня. Егоров недолюбливал химию за некую недосказанность. Пустые клетки таблицы Менделеева навевали сомнение во всей системе. Не помогал даже авторитет создателя русской водки. В биологии тоже не все устраивало – не было должного приложения точным дисциплинам. И тут, как оказалось, существовала наука, обойденная его вниманием, но полностью отвечающая собственным вкусам. Медиаторы, натрий-калиевый насос, мембранный потенциал, синапсы, рефлекторная дуга звучали музыкой для Вадикова сердца. Естественно, никаких двух недель не понадобилось, хватило четырнадцати дней. Все-таки три работы отнимали много времени. На экзамене он первый поднял руку, обозначив готовность к ответу.

– Ну, посмотрим, – тон декана не оставлял сомнений в ее намерениях. – Ни на одной лекции я вас, молодой человек, не видела. Сразу два ставить или поумничаете?

– Галина Петровна, виноват. Пришлось семейные вопросы решать, – уж если Вадик и врал, то грамотно. Ни одно женское сердце не устоит под аргументом семейных проблем.

– И что это за такие вопросы, которые учиться мешают? – декан повидала за свою жизнь разных малолетних проходимцев и под давлением на жалость, как ей казалось, не прогибалась.

– Ну, мама с бабушкиными проблемами не всегда справляется. Приходится подключаться. Не хочу об этом говорить. Давайте я лучше на билет отвечу? – Вадик понимал, что с темы семьи пора съезжать.

Его гоняли долго и основательно, но в итоге он единственный вышел с зачеткой, в которой красовалась надпись «отлично». С пятеркой пролетела даже Алена. Обычно при сдаче экзамена первыми отстреливаются отличники, а в конце троечники. Это абсолютно неверный подход. Нельзя первыми пускать звезд, на их фоне все остальные кометы и астероиды смотрятся ушлепками от науки. А уж если в вашу группу занесло малолетнего вундеркинда или будущего академического светилу, помешанному на науке, то эта черная дыра способна поглотить любые высокие балы. Усердие Вадика дало именно такой эффект. Егоров готовился к сдаче по учебнику и освоил гораздо больший объем знаний, чем давался на лекции. Он углублялся в темы, которые формально не относились к билету, заранее блокируя возможные дополнительные вопросы. После такого сравнения ни у кого из преподавателей не поднялась рука повторить в этот день отметку пять. Вадик запомнил прием и не упускал случая поиграть на контрастах и в других обстоятельствах. На следующий день его вызвали в деканат.

– Вадим, ты с дипломом определился? – спросила декан.

– Нет, – Егоров покраснел. Он о нем даже и не думал. Но Галина Петровна сочла всполохи на щеках за скромность.

– У меня к тебе есть серьезное предложение. Я мало видела студентов с таким знанием предмета, при том, что вижу, в какие короткие сроки ты освоил мой курс, – она пресекла жестом попытку Егорова оправдаться. – Не надо рассказывать то, что может испортить дальнейший разговор, добавив в него вранья.

Галина Петровна сделала паузу, давая осознать новые правила взаимоотношений.

– Хочу, чтобы ты поучаствовал в новом проекте института, которым я руковожу, – продолжила декан. – В общем, это изучение электрической активности нервных клеток у улиток. Почти фундаментальная наука, так как внутриклеточные процессы у всех организмов по сути идентичны. Начнешь у меня с диплома, если все пройдет нормально, оставлю после окончания института на кафедре работать и кандидатскую диссертацию писать.

У Вадика перехватило горло. Он никогда не хотел работать учителем. Нажим мамы затолкал его в педагогическую колею и практически приговорил к работе в сельской школе, и теперь из нее намечался выход. Занятие наукой в Союзе считалось делом респектабельным и даже кое-где финансово успешным. Но главное – давало возможность поменять грядущую судьбу сельского учителя на жизнь городского ученого. Соблазнительная перспектива.

– Спасибо, Галина Петровна! Не подведу, – в голове Вадика возник образ императрицы, облагодетельствующей своего вассала. Видимо, проснулся задремавший со школы Пикуль. «А надо руку целовать?» – прохихикал в голове чей-то голос.

– Ну, вот тогда тебе немножко литературы, почитай на каникулах. А после продолжим разговор, – декан указала на стопку книг. Беззаботная общажная жизнь прощально помахала рукой, и следующие несколько месяцев он провел, вгрызаясь в теорию внутриклеточных процессов.

Иметь в качестве научного руководителя декана факультета оказалось очень неплохо во всех отношениях. Преподаватели смотрели сквозь пальцы на его мелкие проступки, профком подкидывал дополнительные талоны на питание и недельные путевки в студенческий профилакторий. Жизнь начала лосниться и приобретать упитанный вид.