Йога: бессмертие и свобода

Миф о расчленении тела богини, хотя и сравнительно поздно вошедший в индийские тексты, исключительно архаичен; в разных формах он встречается в Юго-Восточной Азии, Океании, Северной и Южной Америке, и всегда в связи с самопожертвованием в пользу произрастания съедобных растений. Символизм расчленения встречается также, попадая в разные контексты, в лунарной мифологии и шаманизме. В случае с питхами мы сталкиваемся с аборигенным мифом плодородия, введенном в тантризм; ибо, не следует забывать, питхи были знаменитыми местами паломничества тантристов и шактов.

Далее – и мы считаем этот факт значительным – питхи, рассматриваемые как телесные элементы великой богини, в то же самое время были "неиконическими" алтарями, приобретшими ранг священных мест только по той причине, что здесь медитировали и обрели сиддхи йогины и аскеты. Другими словами, святость питх напоминает святость самадх, в которых погребали йогинов.

Следовательно, питха равным образом могла быть и местом, содержащим часть тела богини (особенно йони), и местом, где аскет достигает своего "йогического совершенства" (сиддха питха). Сарванандатарангини называет Мехару (в районе Типперы) питхастхалой, потому что здесь обрел свои тантрические сиддхи Сарвананда. В этих примерах мы встречаемся с отчетливым явлением соединения и синтеза многих верований и культов, осуществленным йогическим тантризмом. Архаический миф оказывается инкорпорирован как в йогу, так и в популярный культ великой богини плодородия. Место, освященное йогическими упражнениями, становится сакральным, потому что оно, как считается, хранит в себе останки великой богини. Дурга, являясь Шакти и женой Шивы, становится богиней йогинов и аскетов, в то же время оставаясь, для остального населения, великой богиней плодородия и изобилия.

ДРАВИДСКОЕ НАСЛЕДИЕ, МУНДА, ПРОТОМУНДА

Мы не станем останавливаться здесь на лингвистических и культурных влияниях, оказанных на индоариев дравидскими народами. Укажем только, что один из основных признаков индуизма, ритуал поклонения (пуджа), является наследием дравидов. Сам термин "пуджа" вполне может иметь дравидское происхождение (Гундерт и Киттель связывали его с дравидским корнем – тамильским пушу, каннарским пуру – "благоухать", "помазать", "окрашивать"). Что касается мистического поклонения, бхакти, то и оно, несомненно, имеет аборигенную сущность, либо дравидскую, либо додравидскую; в любом случае, бхакти играло значительную роль в индуизме, будучи при этом очищено от магических наслоений и ритуалистических крайностей. Бхакти было адресовано либо Богу, либо великой богине, либо одному из бесчисленных грамадеват, представлявших последнюю. Грамадеваты нам особенно интересны, поскольку их культ включает очень архаичные элементы. Вся религиозная жизнь Южной Индии концентрировалась вокруг этих местных божеств, манифестаций великой богини. Именно этот тип культа оказал наибольшее влияние на простонародный индуизм; почитая грамадеват, Индия заново осмысляла свое собственное религиозное наследство. Среди имен великой богини, под которыми она проявляла себя через эти "деревенские божества", мы отметим такие, как Эламма, Марийямма, Пидари, Амбика (от дравидского корня амма, "мать"). В качестве их "икон" повсеместно выступают простые каменные изображения женского детородного органа. Однако дравидская великая богиня не демонстрирует тех кровожадных и оргиастических признаков, которыми наделена Кали-Дурга. Кроме того, все еще сохраняются следы первоначального, андрогинного великого бога (Кадавал), но его роль в культе малозначительна. Из имен дравидского великого бога можно отметить "Йоги", возможно, возникшее после его слияния с Шивой.