Йога: бессмертие и свобода

На первый взгляд отвергание жизни, требуемое йогой, может показаться отталкивающим, ибо оно имеет в виду не просто погребальную символику, а влечет за собой переживания, очень напоминающие переживания смерти. Разве не похожи на процесс умирания те упорные, сложные практики, с помощью которых йогин отъединяет себя от любых содержаний (в конце концов полностью элиминируя их), которые присущи разным психофизиологическим уровням человеческой жизни? Ибо, с точки зрения индийцев, смерть представляет собой решительное отсечение духа от любых психофизиологических переживаний. И действительно, всматриваясь более пристально, мы замечаем, что мистерия освобождения, возвращение первоэлементов (таттв) к пракрити означает еще и предвосхищение смертного исхода. Как уже было сказано, некоторые його-тантрические упражнения – только "предварительная визуализация" процесса разложения и возвращения элементов в круговорот природы, которое приводится в движение со смертью. Многие переживания за пределами смерти, описываемые в "Бардо Тхедол", "Тибетской Книге Мертвых", внутренне перекликаются с його-тантрическими упражнениями в медитации.

Нам известно теперь, что эта имитация подлинной смерти является инициатической смертью, т.е. такой, за которой следует возрождение. Только ради возрождения на другом уровне бытия йогин и жертвует всем, что кажется важным с профанной точки зрения. Это жертва не только своей "жизни", но и своей "личности". В перспективе мирского существования подобные жертвы кажутся верхом глупости. Но мы знаем ответ индийской философии: горизонт мирской жизни очень искажен. И этому существуют две причины: во-первых, десакрализованная жизнь суть страдание и иллюзия; во-вторых, ни одна окончательная цель не может быть достигнута в рамках этой перспективы. Вспомним ответ, который дала санкхья-йога на вопросы, касающиеся причин и начала псевдозависимости Пуруши от круговорота вещества и жизни: эти проблемы неразрешимы в условиях обычной жизни; иначе говоря, они кажутся "непостижимыми" для любого неосвобожденного сознания (мы бы сказали – для любого "падшего" сознания). Тот, кто желает прийти к пониманию подобных "тайн", должен возвыситься до иного уровня бытия, и, чтобы достичь его, он должен "умереть" для этой жизни и пожертвовать "личностью", которая проистекает от временности, создается историчностью (ведь личность прежде всего есть память о нашей собственной истории). Идеал йоги – состояние дживанмукти – означает жизнь в "вечном настоящем", вне времени.

Освобожденный при жизни, дживанмукта, обладает уже не сознанием самого себя как "Я", т.е. сознанием, выросшим из его личной истории, но созерцающим сознанием, которое суть чистая прозрачность и спонтанность. Мы не станем пытаться описать это парадоксальное состояние; поскольку оно достигается благодаря умиранию ко всему обычному в жизни и воскрешению к трансцендентной форме бытия, последняя не может быть сведена к нашим первичным языковым и ментальным категориям. Тем не менее подчеркнем один факт, интересный главным образом с исторической точки зрения. Йога подхватывает и продолжает архаичный символизм инициации; другими словами, она находит свое место в универсальной традиции религиозной истории человечества, традиции, одна из частей которой состоит в предвосхищении смерти – что помогает обеспечить последующее воскрешение к освященной жизни, т.е. жизни, созданной реально посредством внедрения сакральных идеалов. Индия пошла особенно далеко по этому традиционному пути. Для йоги инициатическое воскрешение из мертвых становится гарантией достижения бессмертия или абсолютной свободы. Именно в самой сущности этого непостижимого состояния, которое располагается за пределами обыденного существования, необходимо искать объяснение сосуществованию "магии" и "мистицизма" в йоге. Все зависит от того, что понимается под словом "свобода".

ПРИЛОЖЕНИЯ

I, 1: ТЕКСТЫ САНКХЬИ

Слово "санкхья" интерпретировали по-разному. Ричард Гарбе считает, что оно происходит от омонима "санкхья", слова со значением "число", "перечисление", "исследование", "анализ". Германн Ольденберг склонен понимать под санкхьей "рассмотрение", "вычисление", "описание посредством перечисления составляющих". Германн Якоби утверждает, что санкхья имеет в виду определение понятия через раскрытие его содержания; в более же ранних работах он полагал, что этот термин относится к исследованию категории существования. Вполне возможно, что все эти значения были известны и приняты в Древней Индии. Однако более адекватными кажутся значения "различение", "распознавание", ибо главной целью философии санкхьи является избавление души от уз пракрити.