Йога. Искусство коммуникации

Адепты древнейшей шиваитской секты капаликов, как и все прочие аскеты, напрямую стремились к получению сиддх: «...Их первичной целью было не столько мистическое единение с божеством, сколько достижение йогических сил — таких как телепортация, способность становиться невидимым, проникать в ум другого человека, ходить по воде и летать по воздуху». Для этого они кроме всего прочего «...Практиковали суровые упражнения Хатха-йоги» (Дольф Харсуннер, «Странствующие йогины. Практика, аскетизма», Москва, 1997, с.24).

Итак, сиддхи — некий побочный эффект практики йоги, не больше того. Вы помните, зачем сталкер Рэд Шухарт в «Пикнике...» водил людей в «зону»? А они вместо того, чтобы использовать единственный в судьбе шанс понять себя, искали богатства или хотели свести свои мелочные счёты.

Мой личный опыт свидетельствует, что смоделированная Стругацкими фантастическая ситуация аналогична реальной, в которую рано или поздно попадают люди, имеющие в своей жизни дело с практической йогой «по полной выкладке». Разница лишь в том, что генератору необычайного создатели «Пикника...» приписали внеземное происхождение и поместили этот артефакт в какое-то конкретное место земного мира. Но симптоматичной является деталь, что, как и Данте, авторы «оформили» окрестности этого артефакта в виде своеобразного Ада, правда, техногенного происхождения.

Ранее, разбирая Хатха-йогу, мы упоминали об исключительных телесных способностях, достигаемых факирами, одним из которых является наш современник Свами Рама. За этой категорией чудес стоит развитая до немыслимых пределов коммуникация сознания с телом и происходящими в нём процессами, при последующим переподчинении последних волевой юрисдикции. Эти «чудеса» вполне материальны и бесспорны, их наличие зафиксировано и подтверждено современной наукой. Суть их в не представимом (с точки зрения обыденного опыта) уровне естественного проникновения произвольного контроля во внесознательную работу организма, его автоматику. Однако эти необычные возможности локальны, ограничены телом факира, хотя нельзя исключить вероятность, что подобному уровню владения телом могут сопутствовать и сиддхи более высокого плана.

Приняв за аксиому тот факт, что конструкция человеческого организма, как и законы её функционирования, многие тысячи лет остаётся одной и той же, обратимся вначале к свидетельствам чисто западного происхождения.

«Однако уже тогда... я заинтересовалась явлениями, которыми как-то не принято заниматься в серьёзных научных исследованиях, теми, которые могут быть обозначены как особые случаи — «странные явления»: сверхсильные влияния одного человека на другого или на других в заданной ситуации, причём влияние не только на психическую, но и на соматическую сферу; видение отдалённых событий настоящего, прошлого и (что уже ни в какие ворота не лезет!) будущего» (Н.Бехтерева, «Магия мозга и лабиринты жизни», с.194).

В начале восьмидесятых, когда я стал уже вполне московским жителем, мои родители жили в Крыму. Тогда же у мамы случился инфаркт, который они скрыли от меня, отговорившись её тяжёлой простудой, перешедшей в воспаление легких. В это время и приснился сон, который настолько напугал меня, что я среди ночи бросился звонить в Судак и пришёл в себя лишь услышав, что всё хорошо и дело идёт на поправку. Суть сна была в том, что мама умерла, но почему-то в Москве. Мне звонит на работу отец, я в ужасе выскакиваю из здания НИИ на проспект Вернадского, ловлю машину, чтобы успеть во что бы то ни стало в больницу, быть может удастся что-то сделать, еду, но знаю, что опоздал...

Короче говоря, этот сон был до того тяжёлым, что я неделю находился в каком-то оглушённом состоянии, настолько доподлинной была безысходность переживания. Со временем воспоминание постепенно поблёкло, стёрлось в памяти и я фактически забыл об этом. Прошло шесть лет. За это время мои родители переехали из Судака в Харьков, затем в Изюм, и уже в восемьдесят седьмом году поменялись на Москву.

Поскольку долгие годы мать мучалась сердцем, убитым ревматизмом, который развился ещё в сорок втором, после пережитой на фронте ангины, то летом восемьдесят восьмого произошло то, что рано или поздно должно было случиться.