Йога. Искусство коммуникации

Замыкание сознания на внутренний мир тела и самого себя, полная его оторванность от внешнего мира — это болезнь, называемая аутизмом. Но почему тогда считается нормой полное аналогичное отключение от внутреннего космоса, являющегося основой личности? Сны, редкие моменты интуитивного понимания, непонятные, но удивительные события — всё это спонтанные прорывы громадного внутреннего мира в сознание, за этим не просматривается сколько-нибудь осознанного человеческого поведения с его логикой и систематичностью подхода. Юнг одним из первых отметил, что полная утрата сознанием осмысленной коммуникации с бессознательным — основная проблема нашего времени, порождающая цепную реакцию негативных следствий, о масштабах которой мы даже не подозреваем.

Любая разновидность религиозного мистицизма с его «духовными прозрениями» есть не что иное, как контакт сознания подвижника со своими собственными мифическими представлениями о Едином, желанием проявления которого в виде Божественной благодати сознание настолько перегружает психику в процессе «умного делания», что последняя возвращает аскету его же собственные представления о Божественном по полной программе ожиданий.

«Слишком часто, говоря о «норме», мы имеем в виду следование традициям и конвенциональное (договорное; например, все знают, что подразумевается под ложкой, но дикарь либо инопланетянин не знает этого, потому понятие «ложка» будет для него лишено общепризнанного смысла, о котором люди договорились — В.Б.) поведение. Мы знаем, что религия испокон века признавала некоторые традиции священными, наполняла их высшим, божественным смыслом. Это не что иное, как одна из разновидностей... подмены понятия нормы. Многие люди склонны видеть в священных писаниях указание на предписанное поведение, этакий свод этических норм» (А. Маслоу, «Мотивация и личность», с.349).

В то время как личность технологически обусловленного склада сознания вообще отрезана, как правило, от внутреннего пространства собственной психики, каждая Церковь предлагает способы коллективного общения с Высшим — под своим руководством — с её религиозной версией Единого, которую как раз и подтверждает деятельность мистиков, «возогревающих» в себе виртуальный образ именно этого догмата веры.

Если психика личности сбалансирована, то внутренняя реальность (сеть слабых взаимодействий) через неискаженное омрачённостью функционирование человека во внешнем мире упорядочивает и сеть его внешних взаимодействий. Таким образом часть «интересов» психической структуры субъекта, учитывающая факт его единства со всей живой материей, приводит к неосознанной перестройке внешних его поступков в русло экологичности, налагает на них ограничения. Если подобная трансформация охватит большую часть человечества, то поведение цивилизации перестанет быть самоубийственным.

Возвращаясь к технологии Умного делания, затронем теперь её аспект, именуемый борьбой со страстями. В противоположность аскетике йога уклоняется от всякой борьбы, являющейся фактором сохранения типовой напряжённости сознания или даже её увеличения. Глубокая релаксация в асанах и медитативных практиках постепенно создаёт такое положение вещей, когда в получаемом состоянии сознания эмоции тормозятся и не возникают, для них исчезает ресурс. Простое внимание безэмоционально, в противном случае адепт йоги никогда не сумеет вывести в сознание и дезинтегрировать «горячий» материал вытесненного слоя психики, не говоря уже о дальнейшем развитии.

Подобное состояние эмоциональной нейтральности было известно и Отцам церкви, но достигалось лишь в форме истощения, как результат изнурительной внутренней схватки требований догмата с естественными желаниями и наклонностями, то есть крайне неэкономичным способом. Отцы характеризовали это состояние как память о страстях, которые уже «не включаются», и назвали его «животворящей мёртвостью».

Что касается представлений современного христианства об угодном Богу поведении верующих, то борьба с низменными страстями приветствуется по-прежнему. М.К. Мамардашвили заметил по этому поводу, что вопреки распространённым представлениям нет никакой борьбы в человеке между «высшим» и «низшим», поскольку он в своих проявлениях целостен. Есть борьба со своими представлениями о низшем и высшем, к которой приводит слепое следование предписанной морали, и борьба эта бессмысленна, потому что бороться на самом деле надо с незнанием и собственной глупостью.