Йога — поиск силы

Сведенборг отдыхал с друзьями на курорте, неожиданно он стал кричать: «Пожар! Пожар!» Друзья не поверили его словам. Они выбежали из дома. Огня не было, ничего такого — маленькая деревня, деревня у берега моря. Они спросили у него, что он имел в виду, а с него лил пот, как будто он был на пожаре, и дрожал он с ног до головы. Тогда он ответил: «На расстоянии примерно трехсот миль отсюда горит город». Туда сразу же отправили всадника. Сведенборг был прав. В городе случился пожар, и в тот миг, когда жители этого города осознали, что произошло, он произнес: «Пожар! Пожар!»

Этим человеком заинтересовалась королева Швеции. Она спросила его:

— Вы можете сказать мне что-то такое, что послужит в моих глазах доказательством того, что Вы передвигаетесь в мире духов?

Он закрыл глаза и сказал:

— В Вашем дворце...

...а во дворце он никогда не бывал, потому что туда его прежде никогда не звали, дворец был не из тех публичных мест, куда ходит каждый...)

Так вот он сказал:

— В такой-то комнате (следовал номер комнаты), есть вот такой-то ящик комода, он заперт, а ключ найдут в другой комнате, откройте его. Ваш муж оставил Вам письмо.

А ее муж уже почти двенадцать лет как умер.

— А вот что в письме написано...

Он написал сообщение. Нашли комнату, искали и нашли ключ, открыли ящик, в нем лежало письмо, а слова в нем оказались точно такими же, что написал Сведенборг на листке бумаги.

Патанджали говорит, что если ниродха завершена, то она становится самадхи. Если человек достиг самадхи, он становится центрированным, сознание становится мечом, - заостренной, острой вещью: знанием прошлого и будущего. Ведь тогда время для вас исчезает, и вы становитесь частью вечности. В этом случае для вас прошлое — это не прошлое, а будущее — это не будущее. Тогда вам доступны одновременно все три вида преображения.

Но это не чудо. Это простой закон, главный закон. Нужно понять его и пользоваться им.

Звук, цель и скрытая в звуке идея, все они находятся в уме в беспорядочном состоянии. Путем достижения самьямы в звуке происходит разделение, и появляется понимание значения звуков, издаваемых любым живым существом.

И Патанджали говорит, что если вы задействуете свою самьяму — а это ваша дхарана, концентрация; ваше созерцание, дхьяна; а также ваше самадхи, — если вы задействуете все эти три составляющие, направленные на любой звук, издаваемый любым живым существом — животным ли, птицей ли — вы поймете его значение.

На Западе бытуют истории о святом Франциске, будто бы разговаривавшем с животными. Он разговаривал даже с ослами и говорил им: «Брат Осел». Он то и дело ходил в лес и разговаривал с птицами, а птицы все время слетались к нему. Однажды он позвал с берега реки: «Сестры». Так он обычно звал рыб, и тысячи рыб по всей реке показали головы над водой, чтобы послушать его. Многие люди были свидетелями этих событий.

Рассказывают, что Лукман, создавший unani систему медицины, приходил к деревьям и спрашивал об их свойствах: «Сэр, при какой болезни Вас можно применять?» А дерево отвечало. На самом деле, он описал так много лекарств, что современным ученым остается только изумляться этому, поскольку у него не было методов; опыт был невозможен. Лишь в наши дни мы получаем способность, понимать скрытые свойства вещей, но Лукман уже рассказал о них.

Патанджали говорит, что и это не чудо. Если вы сконцентрируетесь — станете едиными, и будете слушать звук без всякой мысли, — то сам звук явит вам скрытую в нем истину. Это не вопрос понимания языка; это вопрос понимания молчания. Если вы молчите, вы способны понимать молчание. Обычно, если вы знаете английский язык, вы можете понимать английский язык; если вы знаете французский язык, вы можете понимать французский язык. Это верно и для данной ситуации: если вы молчите, вы способны понимать молчание. Таков язык целого.

В центрировании человек становится полностью молчаливым. В этом абсолютном молчании проявляется все — но это не чудо. Патанджали не любит слово «чудо». Он — человек молчания. В нем нет ничего от волшебства; молчание просто.

Как-то сидел я у Муллы Насреддина дома. Мулла Насреддин с женой мыли в кухне тарелки. А я с маленьким сыном Насреддина, Фаджали, смотрел в гостиной телевизор. Неожиданно раздался грохот падающих тарелок. Мы с Фаджали прислушались, но больше ничего не услышали.

— Это мама уронила, — наконец объявил маленький Фаджали.

Я был сражен.

— Откуда ты знаешь? — спросил я его.

— Потому что она ничего не сказала.

Можно понять, когда ничего не говорится, потому что и это о чем-то говорит. Тишина не пуста. У тишины — свои собственные послания. Оттого что вы переполнены мыслями, вы не можете понять, вы не можете услышать этот тихий, спокойный внутренний голос.