Йога. Скрытые аспекты практики

Путь «ничто» — это достижение нирваны через инсайт: ум наблюдает свою собственную деятельность, отслеживая свои собственные модификации, вплоть до полного их затухания. Ф.И.Щербатской приводит точный синоним слова «нирвана» — «уничтожение».

Есть третий метод, который как бы объединяет обе древние традиции, — это буддийская «випассана». Здесь практика начинается с концентрации, но переходит в инсайт, одно усиливает другое. В итоге достигается нирваническое состояние.

Иногда медитация определяется как простое присутствие, безличное существование. В Веданте есть формула: «Ом шакшин ахам» — «я — свидетель».

Итак, по сути дела, способ самопознания, хотя он и подразделяется на три пути, является единым: сознание движется вглубь психики.

Когда-то Петрарка в поисках смысла и спасаясь от неразделенной любви отправился на поиски загадочной страны Туле. Когда он вернулся, то сказал, что можно было бы и не ездить, потому что путешествие за смыслом не есть передвижение в реальном мире.

Знаменитая «Божественная комедия» Данте дает начальные условия возникновения потребности в таком путешествии, когда человек оказывается перед необходимостью разобраться в самом себе.

В своей топологии пути и в вышедших отдельно «Лекциях о Прусте» Мераб Константинович Мамардашвили дает блестящую философскую интерпретацию дантовской символики, но поскольку символ всегда есть инвариант, то и Данте, и М.К.Мамардашвили, говоря о глубинном смысле пути познания, безусловно, обращаются и к тому, что является сутью йоги, потому что путь к истине может быть начат в любой точке.

На двери Ада была надпись: «Оставь надежду, всяк сюда входящий», — и Вергилий говорит Данте: «Здесь страх не должен подавать совета».

К. Г. Юнг отмечает (что хорошо известно и тем, кто успешно практикует медитацию), что большинство людей панически боятся собственного бессознательного. С древнейших времен оно инстинктивно считается областью табу. Требование отсутствия страха в процессе самопознания — это необходимость быть мужественным. Залог мужества — временное устранение чувства самосохранения, отказ от надежды на позитивный результат своих действий и благоприятный исход.

М.Мамардашвили отмечает, что существует два психологических механизма, которые напрочь перекрывают возможности самопознания. Первый — это лень, которая проявляется в стремлении перенести что-то на завтра, не делать самому или понять умом, не участвуя в этом лично. Все это полностью несовместимо с практикой йоги, которую можно характеризовать кратко: каждый день сам, каждый день заново, каждый раз «от и до». Если кто-то думает, что, хорошо выполнив йогу вчера, сегодня можно уже не так стараться, он ошибается. Это то же самое, что сказать себе: я уже хорошо дышал вчера, сегодня можно и отдохнуть.

С точки зрения полной самореализации, йога — это жизнь, и меньшую цену за самопознание не платят. Йога — это то, что ты должен сделать сейчас и здесь, потому что «вчера» нет уже, а «завтра» — еще.

Второе препятствие к самопознанию — надежда. Суть ее в том, что человек надеется, что станет лучше, не предпринимая для этого ничего реального. Поэтому условием начала действий, в том числе и в йоге, является отказ от надежды. Такой отказ тоже связан со страхом, в частности, узнать про себя самого нечто такое, что никогда не осознавалось ранее, увидеть свою «изнанку», «обратную сторону луны».

Для многих самопознание является весьма неприятной процедурой еще и потому, что при этом приходится расставаться с образом идеального и всегда уважаемого себя, со всеми возвышенными о себе представлениями. А такого расставания, как отмечал Мамардашвили, человек хронически избегает.

Вообще, углубление в собственную психику, интроспекция — печальное занятие. Всякий, кто преодолеет в медитации препятствие страха, получает возможность встретиться с самим собой без прикрас, а это одна из самых неприятных встреч в жизни человека.

Когда Вергилий выманивает из бездны чудовище, Гериона, которое является символом обмана, он говорит: «Мы истину, похожую на ложь, должны хранить сомкнутыми устами». В данном случае истина — это заблуждение, которое предстало перед нами в ином свете после перестройки сознания. Часть истины, которая была неясной, поскольку была представлена в бодрствующем сознании лишь фрагментарно, при расширении его границ приобретает завершенность. Таким образом, то, что ранее представлялось заблуждением, обманом, ложью, является лишь иллюзией, проистекающей от нашего незнания. В случае обретения завершенности личности, напротив, ложным, неистинным, является то, что мы знаем о себе сами, то есть представления о себе.

Итак, в случае расширения сознания процесс является обоюдоострым. С одной стороны, что касается личности, мы теряем иллюзорную целостность, приходя к настоящей, в отношении же картины мира мы получаем дополнительную информацию из собственной психики, благодаря чему информационная «незавершенка» приобретает смысл.