Иоганн Кабал, детектив

– Хорошо, – наконец, сказал он. – Прекрасная работа. И где он сейчас?

– На борту. Но судно не получит разрешения на отправление, пока мы его не найдем.

Ноздри графа раздулись. Он ощущал витающий в воздухе аромат горячей мести. Это итальянцы пусть подают ее холодной, у них и сабельки почитай игрушечные – что они могут знать.

– Превосходно, – повторился Марша́л. – Задержите корабль до тех пор, пока я не поговорю с этим офицером. – он повернул голову и пролаял: – Хассо! За мной! Мы почти поймали его! Берите охрану. – И, дождавшись неизбежного цокота, добавил: – Да не верхом, ты, дубина стоеросовая!

Кабал заметил офицеров в форме и замер. Мгновение потребовалось ему, чтобы прийти в себя, а затем он продолжил взбираться по винтовой лестнице. Он зашел в салон «Гортензии» через дверь в углу: офицеры оказались членами экипажа, гражданскими, а не военными. Хотя даже так они очень походили на солдат. Мужчина под пятьдесят в белой униформе с большим количеством золотой бахромы на эполетах – Кабал сообразил, что перед ним капитан, – разговаривал с подчиненным. Тот внимательно слушал, а когда его отпустили, отсалютовал, щелкнул каблуками и ушел. Кабал вздохнул. Ну что с этой страной не так? Зачем они растят игрушечных солдатиков? Капитан обернулся и очень удивился, завидев постороннего. На мгновение он нахмурился, но лоб его тут же разгладился, и он направился к Кабалу.

– Простите мой шок, сэр, – сказал капитан, протягивая руку. Кабал вежливо ее пожал и даже не скривился, когда миркарвианец с силой сжал его кисть. – Обычно пассажиры поднимаются на борт по проходу на корме. Лестница, которой вы воспользовались, предназначена для экипажа, герр…

– Майсснер, – Кабал без запинки представился и протянул украденный паспорт и сопроводительные документы.

Капитан чуть натянуто улыбнулся и отмахнулся от бумаг.

– Это не входит в мои обязанности, проверка документов – дело стюарда. Если вы будете так добры и пройдете в хвостовую часть, уверен, он с радостью вами займется.

Кабал был не из тех, кто приносит извинения, но сейчас он видел, что произвел не лучшее первое впечатление, да и к тому же привлек к себе внимание. Он быстренько пролистал информацию в памяти, нашел картинку человека, который улыбался, извиняясь, и скопировал ее.

– Прошу прощения, мне так неловко, – начал он, хотя не чувствовал себя ни капельки виноватым. – Я просто вышел на взлетную полосу подышать воздухом, а потом заметил, что посадка на «Гортензию» уже началась. Мне так не хотелось возвращаться и снова пересекать зал отлетов.

Кабал сложил ладони перед грудью – насколько он представлял, этот жест выражал раскаяние, – и слегка улыбнулся. Мышцы лица, привыкшие складываться в выражение абсолютной неумолимости и временами изгибаться в самодовольной ухмылке, ныли от напряжения.

– Я увидел ступеньки и решил, что никого не побеспокою. Однако теперь вижу, что нарушил протокол. Я сам работаю в правительстве и понимаю, насколько важны порядок и процедура исполнения. Я вот везу документы для заседания по вопросам передачи сельскохозяйственных угодий, и, поверьте мне, без надлежащего порядка и процедуры, это было бы очень печальное дело. К примеру, если взглянуть на первую программу. – Кабал потянулся за своим портфелем.

Остекленевший взгляд капитана внезапно сменился ужасом. Кому захочется оказаться один на один с читающим проповеди госслужащим? Конечно, до конца жизни его монолог не затянется, но ощущение складывалось именно такое.

– Нет-нет, герр Майсснер, в этом нет нужды, – поспешно сказал капитан, особенно выделив слово «это». – Ничего криминального не произошло, верно? Просто найдите стюарда, и все будет в форме.

Кабал посмотрел на лестницу, затем перевел взгляд на потолок.

– В униформе? Здорово, капитан! – Он прекрасно понимал, что офицер не пытался шутить, но не мог не воспользоваться такой прекрасной возможностью. По прошлому опыту он знал, какую мишень представляют собой плохие шутники.

Капитан тупо глазел на него какое-то время, затем сообразил, что сказано это было с юмором, и вяло посмеялся. Кабал поднял саквояж и собирался уходить.

– Что ж, спасибо. Вы были очень любезны. Не сомневаюсь, что еще увижу вас, капитан…

– Штен, – без особого энтузиазма представился тот – в его голове уже крутились ужасные видения о ближайших нескольких днях, которые ему придется провести в замкнутом пространстве с герром Майсснером. Кабал покинул помещение с чувством глубокого удовлетворения. Его работа здесь была закончена.