Иоганн Кеплер. Его жизнь и научная деятельность

Неизвестно, чем кончились бы эти хлопоты, но Тихо, узнав об этом, уговорил Кеплера отказаться от своего намерения, не брать на себя совершенно неподходящего дела и переселиться к нему. Кеплер принял предложение и осенью 1600 года вместе с женою отправился к Тихо в Прагу. К довершению своих несчастий, во время этого далекого пути Кеплер заболел лихорадкой и прохворал целых семь месяцев, так что по прибытии в Прагу совершенно был не в состоянии заниматься. Тихо помогал Кеплеру деньгами как в дороге, так и по прибытии на место. Может быть, под влиянием своей болезни Кеплер отнесся к Тихо очень недружелюбно. Ему показалось, что Тихо не смотрел на него как на равного, что он избегал разговоров о планах своих работ и вообще хотел, чтобы Кеплер был простым наблюдателем и вычислителем, а не равноправным сотрудником. Вскоре по приезде Кеплер писал отсюда: «Здесь нет ничего верного; Тихо такой человек, с которым нельзя жить, не перенося жестоких оскорблений. Содержание обещано блестящее, но казна пуста, и жалованья не дают». В то же время он написал весьма дерзкое письмо к Тихо и уехал из Праги. В это время Тихо выдавал замуж свою дочь и, не имея времени уладить дело с Кеплером лично, поручил это одному из своих помощников, Эриксену. Благодаря этому посреднику Кеплер убедился в своей ошибке и, как истинно благородный и искренний человек, просил у Тихо прощения. Гофман, один из сановников Штирии, употребил все усилия, чтобы примирить между собою великих людей, и тогда Кеплер вновь вернулся в Прагу в начале 1601 года.

Вероятно, недоразумение это возникло вследствие большой противоположности характеров Тихо и Кеплера и усилилось благодаря болезни последнего, совершенному отсутствию средств к жизни и обидной зависимости в этом отношении от Тихо. В самом деле, Кеплер из-за болезни не мог составлять даже своих альманахов и гороскопов, а жалованье ему не платили. Приходилось, таким образом, питаться от щедрот Тихо. Несчастная жена Кеплера, эта гордая дворянка, принуждена была по несколько раз ходить к строгому астроному, чтобы выпросить у него какой-нибудь флорин. И, вероятно, ей принадлежит тоже некоторая доля участия в происшедшей размолвке. Но дело в том, что и самому Тихо жалованье платили, без сомнения, столь же «аккуратно», как и Кеплеру, но он был настолько горд, что не жаловался на это. Таким образом, Тихо должен был содержать Кеплера с женою на собственные свои средства; а между тем после отъезда своего из Уранибурга он оказался совершенно разоренным. В предисловии к «Рудольфовым таблицам» сам Кеплер говорит, что Тихо оставил после себя вдову и четверых детей, все наследство которых заключалось в этих лишь таблицах, то есть даже не в таблицах, а в материалах для них, над которыми Кеплеру нужно было работать еще целых 26 лет, чтобы обратить их в таблицы. Таблицы же эти могли, вероятно, расходиться не больше как экземпляров по пяти в год – чего было более чем достаточно для малочисленных тогдашних обсерваторий, адмиралтейств и отдельных астрономов.

По возвращении Кеплера Тихо Браге выпросил для него титул императорского математика с приличным содержанием при условии, чтобы Кеплер не покидал Тихо и работал под его руководством над составлением упомянутых уже астрономических таблиц, получивших название Рудольфовых и заменивших собою старые Прусские таблицы.

Собственноручный набросок Кеплера к фронтиспису «Рудольфовых таблиц» (колонна Птолемея в трещинах)

Величайшее открытие Кеплера, прославившее его имя, тесно связано с научною деятельностью Тихо Браге и даже было бы невозможно, если бы не существовало точных и многочисленных наблюдений Тихо; поэтому, заканчивая настоящую главу, мы считаем не лишним сказать несколько слов об этом замечательнейшем человеке, представляющем собою почти Гиппарха новой астрономии.