Йогин (СИ)

Омега сложил руки на столе и уронил сверху голову, понимая, как же по-идиотски он поступил, и теперь именно поэтому выглядел в глазах альфы полным придурком.

Гера решил, что в отместку он тоже привёл на йогу взрослого партнёра!

Ужас! Подумать на его отца чёрт знает что!

И кто, спрашивается, был в этом виноват?

Снова Лерка.

Только Лерка.

Завтра Лерка просто обязан загладить свою вину и помириться.

— Тук-тук, — но Лерка не услышал, как папа пробирается к нему в укрытие и дёрнулся от испуга, когда чужая ладонь огладила по голове.

— Па! Напугал, — он стянул наушники, насторожено глядя в лицо родителя и стараясь распознать, как тот воспринял «преприятнейшее известие».

— Извини. Я стучал, — откликнулся Александр Фёдорович. — Иди, сюда на диван, буду тебя поздравлять.

Папа присел на край, прямо рядом с компьютерным креслом, в котором разместился Лерка, протянул руку сыну и тот послушно вложил пальцы, пересаживаясь «под крылышко», как было заведено между ними двумя с детства.

— Я так рад за тебя, сынок, — Александр Фёдорович крепко обнял сына, и Лерка впервые за последнее время немного выдохнул, кажется, веря, что мир не собирается рухнуть прямо ему на голову. — Тебе очень повезло встретить истинного. Ну расскажи, какой он?

Папа заглянул в глаза сына с нетерпением, словно там можно было разглядеть, какого же альфу выбрала судьба для его единственной кровиночки.

— Он замечательный. Красивый очень, зелёные глаза и тёмно-каштановые волосы вьются слегка за ушами. И пострижен модно. Знаешь, сверху шапка волос, а по бокам убрано. Он очень сильный, потому что йогой занимается.

Взрослый омега неожиданно рассмеялся, заставив Лерку замолчать.

— Привлекательная внешность — это здорово. Но что он за человек, Валера? Какой он? Добрый? Ответственный? Как он к тебе относится?

Лерка и сам бы хотел знать.

— Э-э, он серьёзный и собранный. Будущий доктор. И да, он… добрый, — «наверное». — Па, мы так недавно встретились и ещё не успели как следует узнать друг друга, — «если этому вообще суждено случиться».

— Ладно-ладно, я понял, — примирительно сказал папа, видя, что сыну действительно непросто. — Но, Валера, нам всё равно следует с тобой серьёзно поговорить.

— Па, я знаю, о чём ты, — поморщился Лерка, понимая, какую именно тему хочет затронуть папа. — Только до этого ещё как до луны. Давай не будем?

— Валера, — Александр Фёдорович выпрямился. — Встретить пару в таком юном возрасте — необычайная удача, но это не значит, что рожать в шестнадцать будет правильно.

Лерка вспыхнул, как помидор.

— Пап, да ты что…

— Не перебивай меня. Лучше послушай и подумай о том, как тянет тебя к альфе сейчас. А что будет, если вы, скажем, увлечётесь на свидании…

Лерка сник, уронив лицо и молясь, чтобы этот разговор поскорее закончился. Объяснить папе, что воображаемое им свидание уже было бы настоящим чудом, учитывая какую стену представлял из себя Гера, вряд ли было возможным — папа был настроен в лучших традициях воспитательного процесса.

— …или, скажем, у тебя начнётся течка?

— Па-а, пожалуйста, — взвыл Лерка.

— Конечно, теперь мы будем внимательнее за тобой присматривать.

Лерка с ужасом осознал, что «мы» подразумевало и отца в том числе.

Боже, как же было стыдно!

— И всё же нельзя исключать никакую случайность. Даже если так получится и вы… решите попробовать это, — Александр Фёдорович пытался подойти к вопросу дипломатично и пощадить чувства сына, но вряд ли понимал, что в этот миг происходило с Леркой, мечтавшим о внезапной глухоте, — не забудьте предохраняться. Отец ещё побеседует с Георгием об этом, как только ты приведёшь его в гости. И если у тебя будут любые вопросы, не стесняйся обращаться ко мне, хорошо сынок? Валера?

— Угу, — Лерка кивнул, не поднимая сгоревшее дотла от стыда лицо.

— Вот и прекрасно. Я рад, что ты услышал меня, дорогой, — Александр Фёдорович ещё раз обнял сына и оставил одного приходить в сознание.

Одно дело, — думал Лерка, — когда ты сам, в тишине и непроницаемости собственной головы, лёжа в постели, позволяешь себе помечтать немного о том, как бы это было. Гера рядом, оба раздеты… Другое — вести «задушевные» разговоры с родителями о самом интимном. О том, что тебе, собственно, не разрешают смотреть в фильмах и сети.

Немного придя в себя, Лерка решил укладываться спать. Уснуть ему вряд ли удастся скоро, но ничего другого он всё равно не мог делать, пока слова папы «рожать», «увлечься на свидании», «течка», «мы будем внимательны», «предохраняться» продолжали неумолимо раздаваться в ушах.

Пересев за комп, он уже собирался свернуть окна, когда увидел статус «в сети» рядом с Геркиной фоткой. В памяти тут же всплыло хмурое лицо альфы, осуждающий взгляд, когда он решил, что Лерка тискался с кем-то другим.

Значит, альфа его ревновал?

А ещё Лерка подумал о том, что альфа не промолчал. Вылетел вслед за ними, как чёрт, и не побоялся наброситься на мнимого соперника гораздо старше и сильнее себя.

Может, Гере всё же было до него дело? Или Лерка просто старался выдать желаемое за действительность?