Йогин (СИ)

Лерке достался короткий, полный пренебрежения взгляд.

— Как ты вообще… — начал было омега.

— Проваливай отсюда, — огрызнулся Гера, и Лерка почувствовал, как тело альфы едва заметно напряглось и его прижало теснее.

— Как грубо, — Артемий скорчил кислую гримасу. — Ладно, ты прав — не моё дело. Но теперь-то я всё понял. Мог бы всё прямо сказать. Как наиграешься — позвони, мы с тобой не дети, и я не воспринимаю Это всерьёз. Просто бы сказал, что на жирненьких потянуло.

— Гера! — Лерка вцепился в куртку альфы, останавливая его.

— Чао, ребята, — Артемий уже поднимал окно и жал педаль газа.

— Всё в порядке. Не злись, — Лерка буквально чувствовал исходившие от Геры волны гнева.

— Прости за это, Лер, — сказал тот погодя, когда его дыхание наконец выровнялось. — Он просто придурок. Как я вообще с ним связался, — искренне посетовал альфа. — Забудь. Выкинь из головы. Я вообще-то не просто попросил меня дождаться. Папа приглашает тебя в гости в следующую пятницу. Хочет познакомиться. А потом, попозже, и с родителями твоими. Думает, что если сначала вы увидитесь с глазу на глаз, тебе будет уютней.

Лерка согласно кивнул.

— А твой отец будет?

— Нет. Он вернётся через неделю, его нет в стране. Он врач и участвует в одной международной программе. Мы вообще видим его реже, чем хотелось бы.

— А он знает? — спросил Лерка, подразумевая то, что его сын отыскал пару.

— Конечно. И очень за нас счастлив.

«Почему же не знает Артемий?» — подумал про себя Лерка, но вслух не спросил.

Вместо этого омега получил ещё один страстный поцелуй. Гера снова проводил его до дома, и Лерка радовался, что, кажется, у альфы это входит в привычку. Вот только оставшись с собой наедине, он снова вспомнил обидные слова, брошенные бывшим любовником.

Подняв майку, он разглядывал своё далёкое от совершенства тело, раздумывая над тем, почему толстячком выпало быть именно ему.

Глава пятнадцатая. АРДХА БАДХА ПАДМА ПАШЧИМОТАНАСАНА

Занятия в школе подходили к концу. Оставалось написать несколько контрольных тестов и письменных работ, после чего можно было смело начинать наслаждаться зимними каникулами. Впрочем, большинство Леркиных одноклассников давно расслабились, без конца обсуждая планы на праздники.

Кто-то уезжал с родителями в тёплые страны, другие навещали родственников, третьи без умолку твердили, что будут спать беспробудным сном вплоть до девятого числа с редкими пробудками на обед, сериалы и почитать да початиться в сети. Любители кино собирались смотреть «Елки» и «Звездные войны», модники ждали суперскидок, и только Лерка думал о совсем посторонних вещах.

Омегу, конечно, волновал вопрос празднования Нового Года и когда именно они с Герой сумеют увидеться на следующей неделе, но до этого момента оставалось ещё два немаловажных события.

Одно из них, приводившее Лерку в тихий ужас, было назначено на пятницу. Встреча с Гериным папой требовала подготовки, о чём Лерка непрерывно раздумывал, решая, как следует себя вести, что говорить и когда лучше промолчать.

Второе событие должно было состояться уже этим вечером. Сразу после практики йога-школа, в лице Михаила, приглашала всех желающих на новогоднее чаепитие. Лерка бы с радостью пропустил это мероприятие, понимая, что отношение к нему несколько изменилось, но, видя энтузиазм Геры, понял, что придётся пойти. Позволить кому-то поглазеть на себя было гораздо проще, чем признаться паре, а затем объяснить, почему так отчаянно не хочется появляться на таких вечерах. Конечно, Лерка не обмолвился ни словом о том, что всех омег в йога-школе только и волнует, вместе они или нет. Не говоря уже о том, чтобы обсуждать с альфой, кто и как на него смотрит и по какой «весомой» причине.

* * *

Сжав зубы, Лерка направлялся на практику, собираясь попросту попить чай, сидя тихонько в уголке.

Оживлённость Вадика несколько отвлекала от неприятных дум; чтобы не вызвать подозрения друга, Лерке пришлось слушать его болтовню и отвечать вовремя, иначе бы Вадька стал допытываться, что да почему. Но стоило Лерке пройти через малоприятные процедуры появления в школе, переодевание, ожидание начала практики в зале, где каждый мог пялиться на него без особого стеснения сколько душе угодно, как он погрузился в тишину собственных мыслей и тогда уже никто не мог остановить нараставшее волнение.

Единственное, что согревало сердце, это взгляд альфы; когда бы тот ни оказался рядом, Гера касался его так, словно Лерка был хрустальный.

Поправляя его асаны, Гера всегда наклонялся достаточно близко — ближе, чем к кому бы то ни было. Лерка не сразу заметил, но, кажется, альфа пытался вдохнуть его запах, опуская лицо почти к самой шее. Поймав на этом Геру, Лерка ничего не сказал, позволяя тому делать то, что он хочет, и попутно краснея.

— Сначала приподними колено, поддерживая обеими руками и попытайся притянуть к животу, — объяснял Гера Лерке, как лучше сложиться в Ардха бадха падма пашчимотанасана. — Колено не тянет? Не болит?

— Нет.

— Отлично. Теперь выдыхай и складывайся.