Иоланда Лухан

— Именно это я и собираюсь сделать, но мне нужны деньги! Мне кажется, что ты первый должен быть заинтересован в том, чтобы я исчез.

— Я заинтересован в этом, но я ещё раз повторяю тебе, что у меня нет денег!

Они почти орали друг на друга, переполненные ненавистью. Словно схватились два паука, и ни один из них не собирался отступать.

— Значит, ты не дашь мне денег? — воскликнул Начо. — Тогда я возьму их силой!

Он выхватил пистолет и направил его на Гонсало.

— Думай, что делаешь!

— Мне некогда думать! — Он снял оружие с предохранителя.

— Ну, хватит шутки шутить! — рявкнул Гонсало, и вдруг в его руке тоже оказался пистолет. Но в отличие от Начо Гонсало выстрелил сразу.

Начо упал.

Гонсало выронил пистолет и сел, обхватив голову руками. Он впервые убил человека, и это произвело на него такое сильное впечатление, что он словно потерял рассудок…

Иоланда и Хавьер ждали у операционной. Они ждали уже несколько часов и не находили себе места. Наконец дверь открылась, и вышел мрачный Хуан Карлос.

— Ну что? Какие новости?

Хуан Карлос обвёл их взглядом и вздохнул.

— К сожалению, новости плохие.

— Боже! — ахнул Хавьер.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Иоланда.

— К сожалению, операция не помогла. Диане осталось несколько часов жизни… Хавьер, я не могу вас обманывать, потому что, кроме того, что я врач, я ещё и ваш друг. Всё так, как я сказал… И уже ничего нельзя сделать.

Он опустил голову, и устало прислонился к стене.

56

Диана всё поняла сразу, как очнулась от наркоза. Ей не пришлось долго размышлять, чтобы осознать, что жить ей осталось недолго. Хуан Карлос не стал скрывать это, хотя ему и трудно было говорить.

— Спасибо, что сказал, — улыбнулась Диана, — я не вижу смысла тихо ждать последней минуты. Хочу хотя бы успеть поговорить с теми, кого я люблю.

В Диане вдруг зажёгся какой-то огонёк. Ей страшно захотелось всех примирить и наделить частичкой своей любви. На память. Пусть её жизнь не получилась, хоть умрёт она достойно.

От таких мыслей сделалось невероятно грустно, но как-то тепло.

— Папа, чудес не бывает, — сказала она Хавьеру, когда тот пришёл к ней в палату. — Я хочу тебе кое-что сказать.

Хавьер смахнул слезу.

— Сейчас, когда я умру, — продолжала Диана, — ты останешься совсем один…

— Пожалуйста…

— Не перебивай меня. Так вот, я не хочу, чтобы ты целыми днями оплакивал меня. Я хочу, чтобы ты отдавал немного своё тепло и нежность другим.

— О ком ты говоришь.

— Об Иоланде. Пусть она станет твоей дочерью…

Позже, когда к Диане зашла Иоланда, Диана повторила то же самое. Она попросила её стать для Хавьера дочерью.

— И ещё, Иоланда, помирись с Хуаном Карлосом. Только вместе вы сможете преодолеть все беды, которые на вас свалились. Иначе всё пропадёт… Иоланда!

— Что?

— Я на самом деле любила тебя, и, пожалуйста, не разочаруй меня, ладно? — Диана попыталась улыбнуться.

— Обещаю.

Ей уже было трудно дышать, когда к ней вошёл Хуан Карлос. Он был мрачнее тучи.

— Хуан Карлос! — с усилием сказала она.

— Я здесь, Диана.

— Я хочу признаться тебе. Я хочу сказать, что ты был единственной моей любовью. И теперь я хотела бы попросить у тебя один поцелуй…

Хуан Карлос наклонился и поцеловал Диану в губы, так нежно, как только мог.

— Какая ирония, — улыбнулась Диана, — ты не находишь? Красавицу целуют не для того, чтобы она просыпалась, а для того, чтобы она уснула.

— Диана, прошу тебя! — взмолился Хуан Карлос. Он готов был расплакаться.

— Нет-нет, — сказала Диана, — сегодня мне всё можно! Иоланда! Ты здесь?

— Да.

— Я хочу, чтобы вы кое-что мне обещали… Обещайте никогда не расставаться.

— Обещаю, — сквозь слёзы сказала Иоланда.

— Обещаю, — сказал Хуан Карлос.

— Спасибо… Я ещё хотела сказать, что я вас всех… я вас всех люблю…

Она медленно закрыла глаза. Губы её ещё шептали что-то, но этого уже не было слышно. Она умирала.

Присутствующие ещё долго стояли в оцепенении, а потом Хавьер расплакался, и его увели. Все покинули клинику. Ни говорить, ни что-то делать не было сил. Всё казалось ничтожным по сравнению со случившимся.

В этот вечер Иоланда и Хуан Карлос не расставались. Удивительно, но после смерти Дианы для них всё как будто встало на место. Трудно было снова привыкать друг к другу после взаимных обвинений и упрёков, но магическое воздействие злых интриг Гонсало стало быстро улетучиваться. Как-то глупо было предъявлять друг другу претензии после такого трагического события.

— Нам будет нелегко, — сказал Хуан Карлос. — Теперь на нашей совести Хавьер. Мы должны, во что бы то ни стало поддержать его.

— Да, — отозвалась Иоланда. — Но может быть, если мы будем вместе, нам будет легче?

— Что ты сказала?

— Повторить?

— Да.

— Я сказала, что если мы будем вместе…

— Удивительно, кажется, я слышу самого себя! Должна была умереть Диана, чтобы мы опять были вместе!

— Не говори так.

— Знаешь, — сказал Хуан Карлос, — это слишком высокая цена. Теперь мы должны быть очень терпимы и добры друг к другу.

— Да, я согласна…