ИОН

– Это ни к чему, – она оборачивается ко мне и смотрит прямо в глаза, – я могу постоять за себя.

– То, что ты делаешь опасно. Тебя уничтожат.

– То, что я делаю правильно. И Фабиан не допустит того, чтобы кто-то навредил мне.

– Это не так, ты и сама знаешь! Он – фанатик! Ты станешь первой, кого он принесет в жертву, если решит, что это будет способствовать продвижению вашего дела!

– Не смей так говорить о Фабиане! Если тебе не близки его идеи, это не значит, что он – сумасшедший!

– Я не говорю, что он сумасшедший, но послушай…

– Мне все равно, что ты думаешь! Ах, прав был Фабиан, когда говорил, что ты никогда не поймешь нас! Ты всю свою жизнь провел в достатке и роскоши, разве ты можешь по-настоящему услышать меня?

– Бона, не ставь мне в упрек мое состояние. В конце концов, если бы не мои деньги, вы были бы сейчас совсем на другом этапе развития.

– Да ведь это ты постоянно говоришь о деньгах и о том, сколько сделал для нас! Думаешь, я не знаю, что на самом деле у тебя на уме? Ты только и мечтаешь о том дне, когда сможешь завладеть мной! Отчего же ты до сих пор не купил меня, мастер Громбольдт?! Ведь это так просто для такого, как ты!

От ее слов у меня сжимается сердце, она думает, что я просто вожделею ее, как же она ошибается! Откуда в ней столько злости? Как может она говорить мне такое? Этого я вынести не могу, чувствую, как все во мне просто кипит, гнев овладевает мной, и я стремительно выхожу из комнаты, оставляя ее одну.

Мне плевать, как она доберется до спортивного центра или прибежища своего парня.

Сам не свой я возвращаюсь домой и оказываюсь в своих комнатах. От злости я начинаю швырять в стены бокалы из бара. Как приятно слышать их жалостный звон! Еще один! И еще! И еще!

– Терен, что ты делаешь?! – крик Ирдэны возвращает меня к реальности

Я ставлю на место последний бокал, закрываю ладонями лицо и падаю в кресло. Ирдэна осторожно обходит осколки и садится рядом со мной.

– Что случилось? Никогда не видела тебя таким.

– Это не важно. Я куплю ее, – мои ладони сами собой сжимаются в кулаки, и я вскакиваю со своего места, – Куплю и отправлю в прачечную к нам сюда. Она у меня всю жизнь в подвале проведет.

– Терен, ты бредишь, – она хватает меня за руку и пытается усадить на место, – успокойся, ты об этом пожалеешь.

– Нет! Я не могу спускать ей такое! Она держит меня за какого-то монстра! Улыбается мне лишь потому, что ей нужны деньги! Также как и всем остальным!

– Ах, Терен, прошу тебя, сядь! – Ирдэна настойчиво тянет меня за рукав, и я сажусь обратно в кресло.

– Послушай, зачем тебе превращать ее в прачку? Ведь это только укрепит твой образ ненадежного и властного человека. Не лучше ли будет сделать так, чтобы она пожалела о своих словах?

– А ты знаешь иной способ, как заставить ее жалеть об этом?

– Да, он очень прост. Не общайся с ней какое-то время. Отключи связь через пусковик, не вызывай ее на рауты и встречи, я тоже не буду этого делать. Вот увидишь, она заскучает по тебе и поймет, что ты нужен ей.

– Это будет не просто, но хорошо, я попробую.

Прошло около трех месяцев со дня нашей ссоры, а от Боны все еще не было никаких вестей. Я продолжал пересылать деньги «Друзьям Авроры» и именно с этим связывал ее отсутствие. Деньги есть – какая необходимость общаться со мной?

В один из дней раздался звонок секретаря, я щелкнул пусковиком, и передо мной появилась ее голограмма.

– Мистер Громбольдт, к вам делегация из четвертого филиала Президентской школы верховой езды, гимнастики и конных игр.

– Хорошо, пригласи их.

В кабинете появляются двое – Бона и высокий темнокожий мужчина крепкого телосложения в строгом деловом костюме. Бона одета в какой-то причудливый наряд – пестрое широкое кимоно, украшенное какими-то птицами и животными, на лице безумный макияж – белое как снег лицо, алые губы и разноцветные тени вокруг глаз. Первым ко мне обращается мужчина.

– Мастер Громбольдт, – он почтительно кланяется мне, – благодарим вас за оказанную нам честь быть принятыми здесь. Вы владеете ложей в нашем центре и раньше были частым гостем у нас. В последнее время мы не имели удовольствия принимать вас у себя. Быть может, мы не угодили вам нашими номерами? Или наскучили?

– Вовсе нет, – я пытаюсь скрыть свое волнение, – дела не позволяли мне навестить вас.

– Мы подумали, что вы можете нас позабыть. Поэтому сегодня ваша любимая гимнастка здесь и готова станцевать специально для вас, – он коротко кивает Боне, и та делает очень глубокий поклон, изящно отставляя ногу в сторону и едва ли не касаясь кончиком носа моего ковра.

– Постойте. Я бы хотел поговорить с гимнасткой один на один, – мужчина смотрит на меня с недоверием, и я добавляю, – ведь я имею на это право?

– Гимнастка закреплена за вами, сэр. Я вас оставлю.

Он удаляется, и мы с Боной остаемся вдвоем, я жду, пока она заговорит. К моему удивлению, на ее глазах появляются слезы. Она бросается ко мне и обнимает меня.