Иоринда и Иорингель

Joringel looked through the bushes, and saw the old walls of the castle close at hand. He was horror-stricken and filled with deadly fear.	Взлянул Иорингель между кустов и увидел старую стену замка, до которой было рукой подать, он ужаснулся и онемел от испуга.
Jorinda was singing,	А Иоринда запела:
"My little bird, with the necklace red, □ □ □ Sings sorrow, sorrow, sorrow, □□□He sings that the dove must soon be dead, □□□Sings sorrow, sor -- jug,ju& jug."	Пичужечка, голубушка, □□□ □На горе мне поет; Я чую - моя смертушка □ □ □ □Идет ко мне, идет. Тии-вить, тии-вить...
Joringel looked for Jorinda. She was changed into a nightingale, and sang, "jug, jug, jug."	Иорингель глянул на Иоринду и увидел, что та превратилась в соловья, который напевал: "Тии-вить, тии-вить."
A screech-owl with glowing eyes flew three times round about her, and three times cried, "to-whoo, to-whoo, to-whoo!"	Ночная сова с огненно-красными глазами три раза облетела кругом ее и прокричала: "У-гу, у-гу, у-гу."
Joringel could not move: he stood there like a stone, and could neither weep nor speak, nor move hand or foot.	Иорингель не мог двинуться: он стоял там, словно окаменелый, не мог ни говорить, ни плакать, ни рукою, ни ногою двинуть.
The sun had now set. The owl flew into the thicket, and directly afterwards there came out of it a crooked old woman, yellow and lean, with large red eyes and a hooked nose, the point of which reached to her chin.	Солнце уже закатилось; сова порхнула в густые кусты, и сразу от туда выскочила горбатая старуха, желтая и худая; глазища у нее были краснющие, как блюдца, а нос крючком торчал до подбородка.
She muttered to herself, caught the nightingale, and took it away in her hand.	Она проворчала что-то, сцапала соловушку и унесла с собой.
Joringel could neither speak nor move from the spot; the nightingale was gone.	Иорингель ничего не мог сказать, не мог и с места сойти - и соловей исчез!
At last the woman came back, and said in a hollow voice,	Наконец старуха снова вернулась и проухала замогильным голосом:
"Greet thee, Zachiel.	"Здорово, добрый молодец.
If the moon shines on the cage, Zachiel, let him loose at once."	Как осветит луна клетку, станешь ты свободным".
Then Joringel was freed.	И Иорингель стал свободным.
He fell on his knees before the woman and begged that she would give him back his Jorinda, but she said that he should never have her again, and went away.	Он пал на колени перед колдуньей и умолял ее вернуть ему Иоринду; но старуха ответила, что не видать ему Иоринду больше, и ушла прочь.
He called, he wept, he lamented, but all in vain,	Он кричал, но всё было напрасно, обливался слезами он стенал:
"Ah, what is to become of me?"	"О! Как я буду жить дальше?"
Joringel went away, and at last came to a strange village; there he kept sheep for a long time.	Иорингель пошёл куда глаза глядят и наконец пришёл в незнакомую деревню. Там он остался пасти там овец.
He often walked round and round the castle, but not too near to it.	Часто бродил он вокруг замка, но приближался к нему.